Мэгги О'Фаррелл - Исчезновение Эсме Леннокс

— За мной приедет дочь, — говорит женщина-пират и хватает Эсме за локоть. — На машине. А кто забирает тебя?

Эсме оглядывает стоящий перед ней поднос с едой. Рагу. Кружочки жира. Хлеб. Надо подумать. Быстро.

— Родители, — брякает она наугад.

Повариха, наливающая чай из огромного термоса, заливается смехом — так каркают вороны в кронах деревьев.

— Глупости, — говорит женщина, придвигаясь еще ближе к Эсме. — Твои родители давно умерли.

Эсме на мгновение задумывается.

— Я знаю, — отвечает она.

— Ну да, как же, — бормочет женщина и со стуком опускает чашку на стол.

— Знаю! — возмущенно доказывает Эсме, но женщина уже уходит.

Эсме закрывает глаза. Надо сосредоточиться. Найти дорогу обратно. Она пытается исчезнуть, забыть о столовой. Эсме представляет себя на кровати. Это кровать Китти. Спинка из красного дерева, кружевное покрывало, москитная сетка. Но что-то не так.

Она была вверх ногами. Да, верно. Эсме переворачивает картинку у себя в голове. Она лежала на спине, а не на животе, и свесила голову с кровати — и вся комната повернулась вверх тормашками. Китти то появлялась, то исчезала из виду, она ходила от шкафа к сундуку, выбирая и откладывая одежду. Эсме зажимала пальцем одну ноздрю и делала глубокий вдох, а потом зажимала другую — и выдыхала. Садовник уверял, что такое дыхание — путь к миру и покою.

— Думаешь, тебе понравится? — спросила Эсме.

Китти подняла нижнюю сорочку и поднесла ее к окну.

— Не знаю. Наверное. Жаль, что ты не едешь.

Эсме убрала пальцы от носа и перекатилась на живот.

— Мне тоже жаль. — Она ударила большим пальцем ноги по спинке кровати. — Не понимаю, почему меня не берут.

Ее родители и сестра отправлялись «в поездку», на праздник в загородном доме у знакомых. Хьюго оставался, потому что он совсем малыш, а Эсме не брали, потому что она была наказана — прошлась по дороге, там, где ездят автомобили, босиком. Это случилось два дня назад. Было так жарко, что ее ноги никак не помещались в туфли. Она и не знала, что ходить босиком запрещено, пока мать не постучала в окно гостиной и не поманила ее в дом. Мелкий гравий на подъездной дорожке колол ей ступни — и приятно, и не очень.

Китти на секунду задержала на Эсме взгляд:

— Может, мама сжалится и передумает.

Эсме еще раз крепко стукнула ногой по спинке кровати.

— Вряд ли. — И тут ее осенило: — Оставайся! Скажи, что тебе нехорошо, и…

Китти принялась вытягивать ленточку из ворота рубашки.

— Я не могу.

Ее голос звучит так напряженно, с удивительной напускной покорностью, что Эсме бросает на нее вспыхнувший любопытством взгляд:

— Почему? Зачем тебе к ним?

Китти пожала плечами:

— Я должна выходить на люди.

— Зачем?

— Встречаться с парнями.

Эсме с трудом села на кровати:

— С парнями?

Китти накручивала ленту на пальцы виток за витком.

— Я именно это сказала.

— Зачем?

Китти опустила голову и улыбнулась:

— Нам с тобой придется найти себе мужей.

Эсме ошеломленно смотрела на сестру.

— Правда?

— Конечно. Нельзя провести всю жизнь здесь.

Эсме уставилась на Китти. Иногда они были словно ровесницы, но бывало, что шесть лет разницы между ними вдруг растягивались, и сестры оказывались на разных берегах широченной реки.

— Я не собираюсь выходить замуж, — объявила Эсме, падая на кровать.

Из дальнего угла комнаты донесся смех Китти:

— Неужели? — только и спросила она.

Айрис опаздывает. Она проспала, слишком долго завтракала и решала, что надеть. И теперь опаздывает. Скоро собеседование с женщиной, которую Айрис хотела бы нанять в магазин, чтобы та помогала ей по субботам. Собаку придется взять с собой. Она не помешает.

Пальто в руках, сумка на плече, собака тянет за поводок — и вдруг звонит телефон. Поколебавшись всего мгновение, Айрис захлопывает входную дверь и мчится на кухню. Собака воображает, что это новая игра, и скачет, обвивая поводком ноги хозяйки. Айрис падает на кухонную дверь.

Бормоча ругательства и потирая ушибленное плечо, она тянется к телефону.

— Да, здравствуйте, — выдыхает она, держа одной рукой поводок и телефонную трубку, а другой — пальто и сумочку.

— Мисс Локхарт?

— Да.

— Говорит Питер Ласдун. Я звоню из…

Название звучит едва слышно, зато отчетливо доносится слово «больница». Айрис стискивает трубку, мысли скачут, как бешеные. Кто? Брат, мама, Люк…

— Кто-то… Что-то случилось?

— Нет-нет, — раздраженно посмеивается мужчина на том конце провода, — причин для беспокойства никаких, мисс Локхарт. Нам пришлось попотеть, чтобы вас отыскать. Я звоню по поводу Юфимии Леннокс.