Мэгги О'Фаррелл - Исчезновение Эсме Леннокс

На Айрис волной накатывает облегчение, смешанное с гневом.

— Послушайте, — резко отвечает она, — я понятия не имею, кто вы такой и что вам нужно, но я никогда ничего не слышала о Юфимии Леннокс. Я очень занята и…

— Ваше имя указано в графе «родственники», — тихо произносит мужчина.

— Что? — Айрис так злится, что роняет на пол и сумку, и пальто, и даже поводок. — О чем вы?

— Является ли миссис Кэтлин Элизабет Локхарт, в девичестве Леннокс, некогда проживавшая в Эдинбурге по адресу Лаудер-роуд, вашей родственницей?

— Да, — Айрис опускает взгляд на собаку. — Это моя бабушка.

— И на ваше имя составлена доверенность по ее опеке… — Слышно, как шуршат страницы. — …с того времени, как миссис Локхарт поместили в стационар с постоянным медицинским уходом. — Снова шуршит бумага. — Передо мной копия документа, полученного от поверенного миссис Локхарт, где она называет вас членом семьи, с которым необходимо связываться по всем вопросам относительно Юфимии Эсме Леннокс. Ее родной сестры.

Теперь Айрис действительно разозлилась:

— У нее нет никакой сестры.

В наступившей тишине Айрис слышит, как мужчина сжимает и разжимает губы.

— Позвольте с вами не согласиться, — наконец произносит он.

— У нее нет сестер. Она единственный ребенок, как я. Или вы сомневаетесь, что я знаю всех членов своей семьи?

— Попечители «Колдстоуна» пытались проследить…

— «Колдстоун»? Это ведь тот… та… — Айрис судорожно вспоминает слово, которым можно заменить «дурдом», — …психиатрическая лечебница?

Мужчина откашливается.

— Это медицинское учреждение, где осуществляется лечение лиц с психическими расстройствами. То есть раньше осуществлялось.

— Как вас понимать?

— Больница закрывается. И по этой причине мы связываемся с вами.

Когда Айрис едет по Каугейт-стрит, раздается звонок мобильного. Изловчившись, она достает телефон из кармана пальто.

— Алло!

— Айрис, — прямо в ухо говорит ей Алекс, — ты знала, что каждый год две с половиной тысячи левшей гибнут, пользуясь приборами, сделанными для правшей?

— Нет, не знала.

— А это правда. Так и написано. Прямо у меня под носом. Я сегодня делаю веб-сайт на тему безопасности в быту, такова жизнь. Подумал, позвоню, предупрежу тебя заодно. Я и не знал, что тебя поджидает столько опасностей.

Айрис бросает взгляд на свою левую руку, сжимающую руль.

— И я не знала.

— Больше всего неприятностей причиняют открывалки для консервных банок. Хотя тут не сказано, как можно убить себя этой штуковиной. Где ты была все утро? Я не мог до тебя дозвониться, чтобы рассказать эту новость. Уж думал, ты сбежала из страны, а обо мне позабыла.

— К сожалению, я все еще здесь. — Светофор подмигивает желтым, и Айрис жмет на газ. — Ничего особенного. Обычный день. Позавтракала, устроила собеседование новой помощнице и выяснила, что меня назначили опекуншей одной сумасшедшей старухи, о чьем существовании я даже не подозревала.

В офисе Алекса, где-то за его спиной, шуршит принтер.

— Что? — переспрашивает Алекс.

— У моей бабушки есть сестра. Она в «Колдстоуне».

— В дурдоме?

— Мне позвонили утром и… — Ее подрезает микроавтобус. Айрис бьет кулаком по кнопке сигнала и кричит: — Сволочь!

— Ты что, за рулем? — спрашивает Алекс.

— Нет.

— Скажешь, синдром Туретта вдруг настиг? Ты ведешь машину. Я же слышу.

— Ой, прекрати, — фыркает Айрис, — все нормально.

— Ты ведь знаешь, как я это ненавижу. Мне постоянно кажется, что однажды посреди разговора ты попадешь в аварию и погибнешь, а мне придется все это слушать. Я вешаю трубку. Пока.

— Подожди, Алекс…

— Все. И не смей отвечать на звонки, когда ведешь машину. Я тебе перезвоню. Где ты будешь?

— В «Колдстоуне».

— Ты к ним сегодня поедешь? — с неожиданной серьезностью уточняет он.

— Уже в пути.

Слышно, как Алекс постукивает карандашом по столу и ерзает на стуле.

— Ничего не подписывай, — наконец говорит он.

— И все же я не понимаю, — прерывает собеседника Айрис. — Если это родная сестра моей бабушки, почему никто в нашей семье никогда о ней не упоминал?

Питер Ласдун вздыхает. Вздыхает и социальный работник. Кажется, что они просидели в этой комнате, за этим столом по меньшей мере несколько часов. Все это время Питер Ласдун скрупулезно объяснял Айрис «Порядок оформления документов». Говорил о плане ухода, программе реабилитации, последовательности выписки. Каждое произнесенное им слово звучало, будто написанное с большой буквы. Айрис случайно обидела представительницу социальной службы, то есть куратора, как называет ее Ласдун, спутав ее с медицинской сестрой. С трудом оправившись от потрясения, дама долго перечисляла свои дипломы и заслуги. Айрис мечтает о стакане воды, мечтает открыть окно и оказаться подальше отсюда. Где угодно.