Поль-Лу Сулицер - Деньги

Но я продолжаю прикидываться дурачком. Ламм:

— И вот совершенно случайно позавчера в ходе одного из паломничеств в дорогие с детства места я узнаю от старых друзей Лопесов, что произошло нечто ужасное.

Он ударяет себя в лоб.

— Я не поверил своим ушам! Просто не мог в это поверить! Я позвонил адвокату Арту Бекналлу, который управляет делами семьи Элберт, и вынужден признать, что это правда!

— Какая правда?

Ламм поднимает руки к небу:

— Черт возьми! Вот уже несколько месяцев я хочу купить эту землю! Да что я говорю — годы! И вот в Сан-Франциско, где никого не знаете, появляетесь вы, и на ваше первое объявление о покупке вам предлагают то, в чем мне всегда отказывали! Думаю, вы согласитесь, что здесь есть из-за чего злиться!

Я принимаю полный достоинства вид и холодно отвечаю:

— Вероятно, это потому, что я предложил больше, чем вы.

Он внимательно смотрит на меня, потом встает, начинает ходить по комнате, разыгрывает бурный приступ ярости, с которым ему с трудом удается справиться. Он прекрасно играет, и ему почти можно поверить. Затем он возвращается, чтобы сесть на место:

— Сколько вам лет, Джо? Двадцать два, двадцать три года? Не обижайтесь, но вот что я вам скажу. Сам я не агент по недвижимости, для меня это только хобби. Унаследованное от родителей состояние позволяет мне жить в достатке не работая. Но позвольте мне вам кое-что сказать. Вы заплатили шестьсот тысяч долларов за пятьдесят пять акров земли. Это относительно большая сумма, даже для меня.

На сей раз я принимаю оскорбленный вид.

— Я тоже располагаю значительными средствами.

Он улыбается.

— Полноте, Джо, Сан-Франциско — мой город. Так уж получилось, что управляющий банком, где вы храните деньги, — один из моих лучших друзей. Вы видите, насколько тесен мир. Поэтому я знаю, что шестьсот тысяч долларов, которые вы заплатили, — это почти весь ваш капитал. О! Я догадываюсь, что вы собирались сделать, когда покупали эту землю: вы думали, что в тридцати километрах от Сан-Франциско с чудесным видом на Тихий океан, Сьерра-Неваду, Санта-Круз и бухту Сан-Франциско, с этими дивными секвойями высотой в восемьдесят метров — одним словом, со всеми этими достоинствами у вас выгорит фантастический проект, для этого вам просто нужно будет разделить землю на участки и перепродать их по отдельности…

— Это не помешало мне получить право на продажу. Не вам.

— Я готов признать, что должен был более внимательно следить за этой сделкой, — произносит он с очаровательной улыбкой. — Недостаток дилетанта. Но знайте, что вам невероятно повезло: Бекналл выставил землю на продажу за двенадцать часов до вашего приезда. Но не это самое главное, Джо. Есть два существенных факта, о которых вы не знаете…

— Что это за семья Элберт, о которой вы говорили? Я вел дела не с ними.

На его лице ликование:

— Вот именно! Именно так, Джо! Это и есть первый из двух фактов, о которых я только что упомянул: вас провели, старик. Вы купили землю у багамской компании, одной из тех сомнительных фирм и фирмочек, о которых, как правило, ничего не известно: вы заплатили им шестьсот тысяч долларов за участок, который за три недели до этого они приобрели за четыреста пятьдесят тысяч, купив его у той самой семьи Элберт. Другими словами, они урвали за ваш счет сто пятьдесят тысяч долларов!

Обстановка требует, чтобы я сначала оказался ошарашенным, а потом, учитывая молодость и завышенное самомнение, разозлился. И я со злостью говорю ему:

— А что вам до всего этого?

— Успокойтесь, Джо, — добродушно отвечает Ламм. — Если не верите мне, проконсультируйтесь у Арта Бекналла, он самый честный человек на свете. Но есть кое-что похуже, Джо, и это второй существенный факт: земля, которую вы купили, не подлежит застройке! Или почти не подлежит. Я всегда знал это, не забывайте, что я там играл, будучи ребенком. Эта багамская компания… Как зовут вашего продавца?

— Их было двое: Коски и Сасплан.

— Я не знаю их…

(Про себя я думаю: неудивительно, если бы ты их знал, меня бы это поразило!)

— …я не знаю их, но эти двое наверняка были мошенниками. Земли в районе горы Тамалпаис запрещено делить на участки. Эти места хороши лишь для охотников на зайцев или таких же любителей природы, как я…

Расскажи своей бабушке! Но я по-прежнему играю роль недоверчивого, подозрительного, сомневающегося, обеспокоенного и, наконец, окончательно подавленного человека.

— Мне очень неприятно говорить все это, ужасно жаль, — молвит Ламм с искренностью, которая заслуживает премии «Оскар».