Франц Холер - Платформа №4

После этого она долгое время читала брачные объявления и даже встретилась с одним вдовцом, тоже оставшимся вдвоем с дочерью и готовым создать новую семью. «У тебя есть ребенок? Это не препятствие!» — гласило объявление, но стоило ей показать фотографию Зары, как он откровенно испугался и попытался замаскировать свое отступление восторгом при виде славной девчушки.

Изабелла опустилась на колени возле чемодана, который все так и стоял в коридоре, и положила его на пол, чтобы распаковать, не поднимая ни на стол, ни на кровать, захлопнула крышку, застегнула «молнию», опять поставила чемодан и тут заметила, что передний карман открыт. Собиралась уже застегнуть и эту «молнию», но все-таки полезла внутрь и убедилась, что там ничего нет, кроме какой-то бумажки, Изабелла нащупала ее рукой. Подцепила, вытащила и увидела, что это записка.

«Пожалуйста, присмотрите за (044)423-57-88» — вот что значилось в этой записке. Номер телефона — карандашом, слова — шариковой ручкой. Почерк незнакомый.

Перевернула листок, на обратной стороне ничего. Листок из блокнота в клеточку, по верхнему краю след перфорации. С запиской в руках Изабелла медленно пошла в кухню, села за стол. Что это за послание, для кого? И как оно оказалось у нее в чемодане?

А телефон? Странно, вроде бы знакомый. Чей это номер? Кто в опасности?

Только она собралась встать, чтобы поискать этот номер в интернет-справочнике, как вдруг сообразила: 423-57 — это «Штайнхальде», дом престарелых, где она работает, а 88 — это телефон в палате. Последние две цифры не совпадают с номером самой палаты, поэтому она, чуть поразмыслив, взяла телефон и набрала все эти цифры.

Долго слушала длинные гудки, пока на другом конце линии наконец не подняли трубку, хотя вслед за этим сначала раздались странные шумы, словно трубка билась о какие-то предметы, а уж потом надтреснутый голос произнес:

— Маурер слушает.

— Это Раст, здравствуйте, госпожа Маурер!

— Кто?

— Раст, Изабелла Раст!

— Ах, сестра Изабелла, здравствуйте!

— Я хотела только спросить, как у вас дела.

— Не очень хорошо… Но разве вы не в отпуске?

— В отпуске. А что не очень хорошо, госпожа Маурер?

— Боли, у меня боли.

— Где же?

— Да всюду колет.

— Как жаль, надо же. Знаете что? Я сегодня в Цюрихе, загляну-ка я к вам.

— Да что вы, не стоит, сестра Изабелла!

— Нет, я все равно заеду. До скорого, госпожа Маурер.

Сослуживицы Изабеллы страшно удивились, когда та через час появилась в «Штайнхальде». Они как раз сидели всем отделением на совещании в рабочей комнате, отделенной от столовой и общего зала большими стеклянными окнами. Изабелла быстренько открыла дверь, сообщила, что уже вернулась и собирается навестить пациентку Маурер в частном порядке.

— А что же Стромболи? — как всегда громко закричала Сесиль, которая ее заменяла.

— Потом расскажу, не буду вам мешать, — ответила Изабелла, закрывая дверь, и пошла по коридору к предпоследней палате. Какое странное чувство — оказаться здесь без дела, никогда еще она не входила в палату в уличной одежде. «Вот так бывает, наверное, когда выйдешь на пенсию», — подумала она и заодно порадовалась, что такое с ней еще не произошло.

Пациентка Маурер выглядела неважно. Седые волосы зачесаны назад и завязаны пучком, но в некоторых местах уже просвечивает бесцветная кожа головы. Толстые роговые очки, светлая розовая блузка, из-за которой она кажется еще бледнее, чем на самом деле. Сидит в кресле-каталке и держит книгу на коленях.

Изабелла взяла стул и присела рядом:

— Вот я и пришла, госпожа Маурер, здравствуйте!

— Сестра Изабелла, здравствуйте, то, что вы пришли…

— Я вам шоколадные конфеты принесла, «Линдт».

— Спасибо вам большое. Пожалуй, сразу съем одну.

— Угощайтесь!

Та открыла коробочку, достала конфету и сунула в рот.

— А вы не хотите конфету?

— Нет, спасибо, это для вас, у меня дома еще есть.

— Лучшее средство от боли, — улыбнулась Маурер. — Голова так болит, что я почти не могу читать.

— А что вы читаете?

— «Короля Бернины». Но только прочитаю, как тут же забываю… — И она взглянула на открытую страницу. — Маркус Пальтрам кого-то спас и переправил в Австрию. Но тот почему-то не испытывает никакой благодарности. И есть для этого причина, только не помню какая.

— Откуда у вас эта книга?

— Осталась от матери. Она любила читать. Был и фильм такой, я смотрела. Показывали в кинотеатре «Централь».

— В Цюрихе?

— Нет, в Устере.