Франц Холер - Платформа №4

Кружок — точку от восклицательного знака — она обвела еще одним кружком.

«Фамилия» — написала она, и еще — «Канада». Когда он уехал в Канаду? Фамилия у него тоже была другая? Или его кто-то усыновил? Отчего же она не расспросила этого мрачного Майера? Маловероятно, что он бы ответил, из него и те крохи с трудом удалось вытянуть. Но лучше бы она составила этот список до встречи с ним, а не после.

Пустое пространство внутри вопросительного знака она стала заполнять мелкими штрихами.

Под пунктом «приемная семья» записала: «его дела». Знала бы она, что за дела такие натворил юный Марсель, так поняла бы, отчего для семейства Майеров оказалось столь нежелательным его присутствие на похоронах.

Она все исчеркивала штрихами вопросительный знак. Шариковая ручка, рекламный сувенир страховой компании, пачкалась, оставляла пятнышки.

Вообще все это не так важно.

След тети — вот что требуется найти!

Написала слово «ТЕТЯ» и снова давай штриховать, так что вопросительный знак стал похож на дождевого червя. Несомненно, Майер знал, кто эта тетя, несомненно, эта тетя — из семейства Майеров, а не из родной семьи Мартена и не из интерната. Раз Майер не хотел называть имени тети, значит, ей известна тайна, которую Майеры хотели утаить и которая как-то связана с теми делами Марселя.

Заштриховала и точку вопросительного знака, так что она стала похожа на автомобильную покрышку.

Почти в каждой семье есть свои темные пятна. Не раз она наблюдала, как сводят старые семейные счеты, как родственники, хлопнув дверью, вне себя от ярости мчатся прочь по коридору, когда узнают, что дом давно переписан на сына, о существовании которого никто и не подозревал, или как они в растерянности тихонько бредут прочь, когда услышат, что умирающий отец им вовсе не родной.

Недоверчивый Майер, тут никаких сомнений, имени тети не выдаст. Какие есть еще пути, чтобы узнать это имя?

Под вопросительным знаком Изабелла принялась чертить волнистые линии от левого края листочка к правому.

Надо еще раз спросить Веронику. Ведь должен был Мартен где-то записать ее адрес или номер телефона? Хотя, возможно, он рассчитывал увидеться с тетей на похоронах и ей не звонил. Такое предположение казалось Изабелле наиболее вероятным, ведь он только-только прилетел межконтинентальным рейсом, да и мобильник его не показал никакого звонка, кроме одного — в понедельник утром, в Устер. Но вдруг он звонил тете с другого телефона?

Изабелла любила ясность, неясности в таком количестве приводили ее в уныние. На правой стороне листка у нее вырос из волн вулканический остров, а шариковая ручка-пачкунья выбрасывала из кратера облака пепла и потоки лавы.

В графе под восклицательным знаком Изабелла написала слово «ТЕЛЕФОН», причем опять большими буквами.

Канадский мобильник Мартена нашли среди его вещей в отеле, значит, он приобрел «Сони Эриксон» уже в Швейцарии, то ли сразу в аэропорту, ведь на срок пребывания можно взять телефон напрокат, то ли в отеле. Одно только непонятно: откуда Конрад Майер узнал номер этого телефона? Мартен прибыл в Цюрих в воскресенье днем, а в понедельник утром Майер уже ему звонил. Может, сам Мартен позвонил ему из отеля и сообщил свой мобильный номер? Но она прекрасно помнит, с чем звонил Майер, когда она взяла трубку вместо Мартена. Майер говорил так, как будто застал его наконец и хочет оставить новое сообщение, а не подтвердить прежнее.

Вздохнув, Изабелла принялась рисовать маленькие домики на берегу вулканического острова. Стромболи… Там она с Барбарой могла бы сейчас греться на солнышке, а то и в море чуточку поплавать, а вечером они сварили бы спагетти или сходили бы куда-нибудь в пиццерию, стоило ей только сказать: «Нет, спасибо».

Она жила в стране, где любое предложение о помощи сначала отвергается. «Нет, спасибо, все хорошо», — говорят здесь, заходясь кашлем, кряхтя, с кривой улыбкой, как будто у них что-то хотят отнять. Безигера на инвалидном стуле гнев охватывал каждый раз, когда на пути в столовую кто-то пытался его подтолкнуть, хотя сам он мог крутить колесо только одной рукой, а ногой с трудом помогал себе продвигаться вперед. Однажды Изабелла приняла для себя решение принимать помощь, когда ее предлагают, чтобы не быть такой, как Безигер. Вот помрет он, думала она, и придут за ним, чтобы положить в гроб, а он как встанет да как скажет: «Нет, спасибо, все нормально».

Изабелла нарисовала солнце, оно как раз поместилось между вопросительным червяком и Стромболи.