Макото Синкай - Пять сантиметров в секунду

Линия Уцуномия была загружена куда больше, чем ветки Одакю и Сайкё. Наступил час пик, люди возвращались домой кто после рабочего дня, кто после уроков или лекций. В отличие от электричек, в которых я успел побывать в тот день, вагоны на этой линии были старого образца, с салоном, поделённым на отделения по четыре места в каждом, — как и в поездах, ходивших в Нагано, когда мы там жили. Я стоял в проходе между рядами, одной рукой держался за поручень, крепившийся к сиденью, другую сунул в карман пальто. Вагон отапливался, было тепло, в углах запотевших окон висели капельки конденсата. Уставшие до изнеможения пассажиры все как один молчали; казалось, что они уже сроднились с этим древним, освещённым люминесцентными лампами вагоном. Один только я тут лишний, подумалось мне, но тревога мало-помалу улетучивалась. Затаив дыхание, я стал пристально вглядываться в проплывающие за окном пейзажи.

Они стали другими: зданий почти не было, их сменили укутанные снегом поля, простиравшиеся до самого горизонта. Далёкие огни редких домов мерцали и тонули во тьме. Мигали красными огнями гигантские вышки ЛЭП, ровными рядами тянувшиеся до самых вершин далёких гор. Чёрные силуэты этих стальных пагод наводили на мысль об устрашающей армии великанов, выстроившихся на снежном поле. Этот мир был мне совершенно незнаком. Я смотрел в окно и думал о свидании с Акари. Если случится так, что я опоздаю, у меня не будет даже возможности её предупредить. В те времена далеко не у всех школьников были мобильные телефоны да и нового телефонного номера Акари я не знал. А за окном начиналась самая настоящая метель.

Добираясь до Оямы следующей пересадочной станции, поезд тащился всё медленнее; он не уложился в час, и с каждой минутой время опоздания увеличивалось. Чем дальше от столицы, тем больше были расстояния между станциями, населённые пункты располагались неимоверно далеко друг от друга, и на каждой станции поезд стоял неимоверно долго. Машинист всё время делал одно и то же объявление:

— Господа пассажиры, приносим глубокие извинения за нарушение графика движения поезда. Поскольку следующий состав задерживается, наш поезд сделает на этой станции временную остановку. Просим прощения у пассажиров, которые спешат. Пожалуйста, подождите ещё немного…

Я то и дело смотрел на часы, усердно моля о том, чтобы назначенный срок, семь часов вечера, не наступил, но расстояние не сокращалось, только время всё бежало и бежало вперёд, и всякий раз, когда я глядел на циферблат, моё тело словно сдавливала незримая сила — до боли, до отупения. Ощущение было, будто я заточен в невидимой клетке из воздуха и её прутья сжимаются всё плотней.

Было ясно, что на встречу с Акари мне не успеть.

На часах 19:00, а электричка не смогла добраться даже до Оямы — мы стояли на станции Ноги, от Оямы нас отделяла одна остановка. До Ивафунэ, где меня ждала Акари, поезд, в который я должен был пересесть на Ояме, идёт ещё двадцать минут. С момента, когда я сел в электричку на станции Оомия, прошло два часа; нетерпение и отчаяние разрывали меня изнутри, я превращался в комок нервов. Никогда в жизни время не тянулось для меня столь мучительно. Я уже не понимал, холодно в вагоне или тепло. Салон наполнился тяжёлым запахом ночи; в желудке было пусто — я ничего не ел с обеда. Я и не заметил, что вагон почти опустел: стоять остался я один. Четвёрка сидений рядом была свободна, и я плюхнулся на одно из них. В ту же секунду ноги одеревенели, а кожу сковала вырвавшаяся из глубин усталость. Одолеть это неестественное оцепенение мне было не под силу. Я достал из кармана пальто письмо для Акари и стал на него смотреть. В назначенное время я не приехал, и Акари, конечно же, начала волноваться. Я вспомнил наш последний телефонный разговор. Почему Всё Всегда заканчивается именно так?

Наш поезд долгих пятнадцать минут стоял на станции Ноги, а потом вновь тронулся в путь.

Когда электричка наконец подъехала к Ояме, было без двадцати восемь. Выскочив из вагона, я побежал на платформу линии Рёмо. Бесполезную теперь шпаргалку я скомкал и выбросил в мусорку.

Станция Ояма располагалась в большом здании, но людей тут было раз-два и обчёлся. Я прибежал на площадку, служившую залом ожидания, — здесь несколько человек сидели на стульях вокруг печки. Может, ждали, когда за ними приедут на машинах родные? Эти люди явно чувствовали себя как дома. И только меня не оставляло беспокойство.