Александр Проханов - Экстремист. Роман-фантасмагория (Пятая Империя)

Агаев широко улыбнулся, чуть поклонился, прижимая руку к сердцу, словно приглашал Сарафанова в дом, где ему уготован приют, угощение, душевное обхождение.

— Какое наслаждение, Алексей Сергеевич, видеть вас поверженным, без вашей обычной гордыни, пророческого пафоса, повелевающей речи. Вы уже не считаете себя русским магом, имперским идеологом, старцем Филофеем? Ваш русский мистицизм — есть возрождение самого мрачного людоедского духа, который еще недавно обошелся человечеству миллионами жизней, океанами крови и слез. Вам повсюду грезятся «либеральные козни» и «демократические заговоры». Американские и еврейские заговорщики пытаются отнять у вас ваши суглинки и сорняки, ваши тягучие песни и вонючие подъезды, ваши пушкинские ямбы и непроезжие дороги, толстовские мудрствования и тупые законы. Нет никакого проекта «Ханаан-2». Есть стремление человечества уместиться на этой крохотной земле, сложить сообща свои знания, свой добытый порознь опыт, свои культуры, свои открытия, чтобы уцелеть. Питьевая вода принадлежит всем, а не только тем, кто живет на ее берегу. Нефть и газ, сотворенные Богом в недрах земли, должны обогреть всех детей земли, осветить жилища всех, кто волею Господа появился на свет. Научные открытия — не еврейские и не русские, а открытия всего человечества. Картины, стихи и симфонии — не русские, итальянские или еврейские, а, конечно же, всего человечества. Евреи, которых вы так ненавидите, взяли на себя эту священную миссию объединить человечество, преодолеть «грех вавилонский», искупить разобщение. Вы же, со своей нелепой «русской идеей», с маниакальной верой в «русское инобытие», продлеваете «грех вавилонский», рассекаете единую в Боге плоть человеческую. Я остановил вас. Остановил рождение «Пятой Империи». Я совершил еврейский и общечеловеческий подвиг. Как Самсон, сдвинул столпы вашего имперского дома, и он обрушился на вас. Жизнь еврейского народа — это еврейский и общечеловеческий подвиг. Бог учил нас этому подвигу на протяжении всей нашей горькой истории, от трагедии к трагедии, от исхода к исходу, от Храма к Храму. Ваш бриллиант можно украсть, а нашего Бога — нет. Мы несем его в себе, как невыразимый завет, как недостижимое будущее, как невоплотимое совершенство. Вы можете нас сжигать в крематориях, но еврейский Бог излетает из газовых камер все тем же нетленным Богом. Я украл ваш бриллиант, уничтожил дискеты с магическими технологиями, разгромил носителей «Пятой Империи». И вас больше нет, навсегда. А мы существуем вовеки…

Агаев расхаживал, похрустывая осколками стекла, переступая через жгуты волноводов, поломанные облучатели, раздавленные зеркала. Сарафанов в оковах стоял у столба в час своей казни.

— …Вы кичились своими технологиями, своими магическими практиками, которыми стремились воссоздать архаический строй, нелепый слепок средневековья, старомодную империю русских. Вы вступили в сражение с гигантским интеллектом, который питает лучшие умы человечества. С самого начала все ваши замыслы были раскрыты. Все ваши схемы были прочитаны. Все ваши встречи были разгаданы. Я вас разочарую — любая ваша мысль мгновенно становилась известна. Мы просчитывали все ваши действия — от погромов, которые вы учинили в игорном доме и дискотеке, до отвратительных покушений на знаменитого доктора Стрельчука и шоумена Кумранника. Они оба живы, как жив и депутат Верейко. Мы просто сымитировали их смерть, чтобы вы обнаружили себя до конца. Надеюсь, вы не забыли свою недавнюю, случайную встречу с Диной Франк? Вы ненароком встретились с ней на улице. Ненароком оказались в ее переулке. Ненароком поднялись с нею на лифте. Ненароком переступили порог ее дома. Ненароком очутились в ее постели. Так вот узнайте, Дина Франк — моя жена. Спальня, в которой вы оказались, — моя спальня. В ней были установлены системы, считывающие мысли в момент, когда разум избавляется от защитных, блокирующих оболочек. Как мякоть кокосового ореха от костяной кожуры. Таким моментом является оргазм. Когда вы мучали и истязали мою жену, когда ваш обезумевший разум озарился ослепительной вспышкой, тогда приборы и дешифраторы сняли все показания. О времени и месте покушения на Ефимчика. О задуманном обстреле американского посольства. О военных приготовлениях генерала Буталина. О народных выступлениях коммуниста Кулымова. Их выдали вы. Вы были тем предателем, кто в беспамятстве назвал адреса и явки, имена и пароли. Ваш неистовый белок, ваше неуемное семя, как только вы покинули спальню жены, были взяты на анализ. Методом волновой генетической экспертизы были «считаны» бесценные данные, о которых вы боялись говорить вслух, опасаясь прослушивания. И не смейте осуждать мою жену. Она повторила подвиг Юдифи, которая взошла на ложе Олоферна и вынесла из шатра голову врага всех евреев. Теперь и ваша голова — все на том же блюде. Мой народ освободился еще от одного врага…