Трумен Капоте - Если я забуду тебя. Ранние рассказы

– Девочку змея укусила, – прорыдал маленький щекастый мальчишка.

– Господи помилуй! Где?

– Там, в ручье! – Он махнул рукой в сторону окна.

Женщина выскочила из магазина, почти перелетела через мост и бросилась дальше по устланному галькой берегу. В конце пляжа собралась толпа народу. Одна из учительниц воскресной школы носилась вокруг и кричала, как безумная. В сторонке сгрудились дети, в ужасе, остановившимся взглядом уставившись на то, что нарушило их праздник.

Растолкав всех, женщина протиснулась вперед и увидела лежавшего на песке ребенка. Это была девочка с глазами, как синие блестящие стеклянные шарики.

– Элейн, – позвала ее женщина.

Внимание присутствующих переключилось на вновь прибывшую. Та встала возле ребенка на колени и осмотрела ранку. Она уже начинала опухать, и кожа меняла цвет. Девочка дрожала, плакала и била себя ладошкой по голове.

– У вас нет машины? – спросила женщина у одной из школьных учительниц. – На чем же вы сюда приехали?

– Мы пришли пешком, – ответила за нее другая учительница, в глазах у которой застыли страх и растерянность.

Женщина гневно всплеснула руками.

– Слушайте, – сказала она, – с этим ребенком… это не шутки, девочка может умереть.

Все уставились на нее. Что они могли сделать? Они были бессильны – три глупые женщины и куча ребятишек.

– Ладно, ладно! – крикнула женщина и, обращаясь к мальчикам, скомандовала: – Вы бегите к дому и поймайте двух-трех кур. А вы, женщины, пошлите кого-нибудь в город за врачом. Живей, живей! Нельзя терять ни минуты.

– Но чем можно помочь девочке прямо сейчас? – спросила одна из учительниц.

– Сейчас покажу, – ответила женщина.

Стоя на коленях рядом с ребенком, она снова осмотрела укус. Кожа вокруг него вздулась еще больше. Ни секунды не колеблясь, женщина склонилась и припала к ранке губами. Она отсасывала и отсасывала яд, каждые несколько секунд поднимая голову и сплевывая скапливавшуюся во рту слюну. Возле нее остались лишь несколько детей и одна учительница, которые, словно завороженные, с ужасом и восхищением, неотрывно смотрели на нее. Лицо девочки стало белым, как мел, она теряла сознание. Женщина в очередной раз сплюнула слюну, смешанную с ядом, и наконец, поднявшись на ноги и подбежав к ручью, начала прополаскивать рот, яростно булькая водой.

Прибежали дети с курами, тремя большими жирными курами. Женщина схватила одну из них, зажала между колен и большим складным ножом вспорола ей горло – горячая кровь брызнула во все стороны.

– Кровь вытянет весь яд, какой там еще остался, – объяснила она.

Когда курица позеленела, она зарезала вторую и приложила ее к ранке на теле девочки.

– А теперь, – сказала женщина, – давайте возьмем и перенесем ее в дом. Там будем ждать врача.

Дети с готовностью подбежали, аккуратно подняли девочку и общими усилиями понесли к дому. Когда они переходили мост, учительница сказала:

– Я даже не знаю, как мы сможем вас отблагодарить. Это было так… так…

Женщина оттолкнула ее и быстро побежала вперед. От яда болячки во рту горели огнем, и при мысли о том, что она сделала, ей стало плохо.

Всю вторую половину дня Эм пролежала на кровати со стальной рамой, укрыв ноги лоскутным одеялом. Она просто лежала и думала. Погода испортилась, стало холодно, насколько может быть холодно в Алабаме.

Джордж и остальные мужчины со всей округи отправились на поиски безумной старухи Сейди Хопкинс, сбежавшей из тюрьмы. «Бедная старая Сейди, – думала Эм, – каково ей мотаться по этим полям и болотам. Говорят, когда-то она была очень славной девочкой, но, наверное, связалась с неправильными людьми. И совсем съехала с катушек».

Эм посмотрела в окно своей хижины; небо было темным, аспидно-серым, и поле выглядело так, будто замерзло бороздами. Она плотнее завернулась в одеяло. Конечно, здесь было одиноко, на четыре мили вокруг – ни одного другого дома, с одной стороны – поля, с другой – болото и лес. Ей подумалось: может, она родилась такой, одинокой, как другие люди рождаются слепыми или глухими?

Она окинула взглядом маленькую комнату, в четырех стенах которой была замкнута, и прислушалась к тиканью дешевого будильника: тик-так, тик-так.

Внезапно по спине у нее поползли мурашки от какого-то странного чувства – чувства необъяснимого страха и ужаса. Кожу на голове стало покалывать. Словно ослепительная вспышка света, в голове пронеслось: кто-то наблюдает за ней, кто-то стоит совсем рядом и смотрит на нее холодным, расчетливым безумным взглядом.