Рут Хоган - Мудрость Салли

Я иду домой переодеваться. Платье испорчено. Но зато, кажется, у меня появился новый друг.

– Я сказал ей, это было изображение негативного пространства между двумя банками с маринованными сосисками.

Из-за Маркуса у нас с Эдвардом уже все болит от смеха. По причине того, что мне пришлось переодевать испачканное газировкой платье, мы с Хайзумом опаздываем на праздничный обед в честь дня рождения Эдварда, но хозяева на нас не сердятся. Эдвард в восторге от подарка – издание «Сна в летнюю ночь» 1908 года с иллюстрациями Артура Рэкхема, купленное у доброго владельца магазина подержанных книг, и теперь мы пьем коктейли в саду, а Маркус развлекает нас рассказами о его работе в качестве управляющего маленькой, но очень модной художественной галереей в Лондоне.

– В общем, ужасная женщина: денег больше, чем она может сосчитать, и полное отсутствие вкуса. Даже летом носит свою дурацкую меховую шапку. Она сказала, что подыскивает «акценты», чтобы обставить свою виллу на юге Франции.

Я изумленно смотрю на Маркуса. Описание звучит ужасно знакомо, и ответы Маркуса подтверждают, что его клиентка – действительно старая добрая миссис Слади. Разумеется, я вынуждена затронуть случай с Хайзумом, шапкой и аквариумом. Эдвард явно наслаждается своим днем рождения. К концу моего признания он вытирает с лица слезы смеха. Не помню, когда в последний раз видела его таким расслабленным и счастливым.

– Так что, это действительно было изображение негативного пространства между двумя банками с сосисками? – спрашиваю я, пока Эдвард наполняет мой бокал.

– Понятия не имею. Картина пришла только в тот день, и я не успел прочитать сопроводительную информацию. Но художник – отличный парень, который очень много работает и уже продал довольно много картин. Он определенно заслужил не иметь никаких дел с этой ужасной женщиной. Поэтому, когда она спросила меня, «как это следует понимать», я ответил первое, что пришло в голову. Разумеется, художник имел в виду что-то конкретное. Просто я не знал, что именно.

За обедом мы обсуждаем следующую постановку любительской театральной труппы Маркуса.

– Нам с Эдвардом так понравилась предыдущая, что все остальные захотели прийти в следующий раз.

Маркус предостерегающе грозит мне пальцем и смеется.

– Правда, Маркус, это было великолепно, ты был очень хорош. А остальные участники были… Ну, весьма занятными.

– Легар, несомненно, перевернется в гробу, но, кажется, они всерьез нацелились на «Веселую вдову», и Китти Мюриэль рвется исполнять главную роль.

Я должна это увидеть.

– Как ужасный Хьюго? – спрашивает Эдвард, скармливая Хайзуму и Лорду Байрону кусочки багета с чесноком. Он знает, что вчера я разговаривала с Епифанией, и ждет не дождется сплетен.

Как выяснилось, Хьюго уже стал «бывшим возлюбленным» Рони.

– Хьюго выгнали с работы, потому что заподозрили в неуместном поведении в рабочие часы. Он, конечно, предпочел уйти сам, прежде чем появились какие-либо доказательства, и теперь продает квартиры для пенсионеров во Фринтоне.

– Самое подходящее место, – объявляет Эдвард.

Рони учится на преподавателя танца живота.

Гораздо позже, после чая и именинного шоколадного торта (и чая с диетическим печеньем для Лорда Байрона и Хайзума), Эдвард снова провожает меня домой. Хайзум с довольным видом вышагивает рядом со мной, а Маркус идет впереди с Лордом Байроном, тщетно пытаясь уговорить гордого маленького песика идти быстро, чтобы отработать чесночный багет и печенье. Эдвард бросает на меня недоуменные взгляды.

– С тобой что-то случилось, да? – спрашивает он.

– Ты о чем?

– Словно кто-то зажег в окне лампу, чтобы прежняя ты наконец нашла путь домой.

– Могу сказать то же самое про тебя.

Он улыбается.

– Маркус.

– Знаю. И очень за тебя рада.

– Так что произошло у тебя?

– Одна пожилая дама на кладбище заново научила меня танцевать.

Эдвард качает головой.

– Разумеется. Так и думал, что в твоем случае это вряд ли нечто столь приземленное, как «Прозак». Но надеялся, что дело в каком-нибудь роскошном мужчине, который захватил твой интерес и пробудил твое сонное либидо!

Вполне может быть и так. Но я не хочу давать Эдварду ложных надежд. Я ведь с ним еще даже не разговаривала. Но над этим работаю.

Маркус достиг некоторых успехов – Лорд Байрон перешел на медленную рысь. Я очень благодарна Маркусу, что он одолжил мне куртку, которая теперь висит у меня на плечах. Вечерами становится прохладно, а фланелевые пижамы и пушистые носки скоро заменят тонкий летний шелк.