Виржини Гримальди - Аромат счастья сильнее в дождь

В кабинет ты прошел сам, очень медленным шагом. Я молилась о том, чтобы ты сумел дойти сам и тебя не пришлось бы везти на кресле-каталке.

Через десять минут ты вышел примерно в том же состоянии. И только когда медсестра напутствовала меня заявлением «Держитесь!», я начала нервничать.

Когда мы шли к машине, я долго не осмеливалась задать тебе главный вопрос. Несомненно, у тебя было что-то серьезное. А я-то еще пару часов назад смеялась над тобой…

В конце концов, больше не в состоянии терпеть, я спросила:

— Ну?

— Что «ну»?

— Что у тебя оказалось?

Ты выждал пару секунд, прежде чем ответить. Щадя меня, разумеется. А потом самым слабеньким из твоих голосов ты соизволил огласить мне вердикт врача:

— Похоже, самая обычная простуда.

— Спокойной ночи! — сказала я Ромену, выключая свет.

— Спокойной ночи, сестренка! Как же приятно мне было делить все эти ночи с тобой. Я безумно рад, что ты приехала.

— Я тоже.

— Правда?

— Конечно. Думала, и двух часов не выдержу, а вместо этого провела замечательный отпуск, на что совсем не рассчитывала. Только никому не говори, но я с удовольствием осталась бы еще на недельку.

— Ух ты! Но будь начеку, ты теперь практически вернулась в лоно семьи.

— Да, ты прав, нужно поговорить об этом с моим психотерапевтом.

Ромен повернулся на бок и обхватил руками мой живот.

— Но я рад, что вновь нашел свою старшую сестренку.

У меня вырвался смешок, так всегда бывало, когда меня захлестывали эмоции.

Завтра скобки закроются. Придется вернуться к реальной жизни, не зная, что меня ждет впереди. Мое будущее — «Киндер-сюрприз». Я понятия не имею, что в нем, не знаю, понравится ли мне содержимое, но мне придется с этим разбираться.

Перед отъездом я отправлю Бену последнее письмо-воспоминание. Я могла бы написать их еще тысячи, погружаясь в нашу историю и воскрешая один за другим моменты нашего совместного бытия, соучастия, которые так украшали наше существование. Доверяя эпизоды нашей жизни бумаге, я то хохотала, то рыдала от избытка чувств, то ощущала пронзительную боль. Но это лишь укрепляло во мне уверенность, что мы снова найдем друг друга и у нас еще остался этот шанс.

Если Бен не вернется, я потеряю свою вторую половинку. Я, без малейшего сомнения, уверена, что никогда больше никого не полюблю так, как люблю его. И предпочту всегда жить в одиночестве, чем снова испытать любовь, но уже по сниженной цене. Нет, я не боюсь жить одна. Я боюсь жить без него.

Наконец-то наступило четвертое сентября [72] Во Франции учебный год начинается 4 сентября. .

Ночью мы плохо спали. В голове теснились тысячи разных вопросов. А вдруг воспитательница окажется недоброй женщиной? Что, если сын натрет ноги новыми ботинками? Не почувствует ли себя брошенным нами, родителями? А что, если все три будильника, которые я завела, возьмут да и не прозвонят?

И когда я уже совсем отчетливо представила, как он поднимает на нас свои огромные, полные слез глаза, всеми силами пытаясь вогнать слезы внутрь и не дать им пролиться, когда я почувствовала, что и мои на подходе, я поняла, что уже пора вставать.

Для нас начало учебного года вовсе не было пустяком, житейской условностью.

Не было и грустью, напротив, даже очень большим праздником — наблюдать, как он взрослеет, как в нем формируется характер, как у него отрастают крылья.

Немного опасений, потому что мы не знали, что впереди.

Чуть ностальгии, потому что это означало, что период жизни, когда мы были только втроем, завершился.

И совсем капелька эгоизма, потому что ребенок впервые ступал на большую лестницу, ведущую вверх, делая шаг к самому себе, но уже отдаляясь от нас.

Снова и снова мы проверили, не забыли ли чего. Ранец. Фартук. Сказать, что я его люблю. Одеяло. Медвежонок. Метки на одежде. Сказать, что я его люблю. Кружка. Сменное нижнее белье. Сказать, что я его люблю.

Мы посмотрели друг на друга, словно оценивая, кто из нас выглядит более удрученным, и засмеялись: мы вовсе не выглядели подавленными, у нас просто был идиотский вид.

Пришло время его будить.

— Ку-ку, дорогой!

— Привет!

— Мы сегодня идем в садик!

— Что, правда?

— У тебя там будет куча друзей, будет весело, очень здорово!

— Да! Мамочка, мозно я возьму свое яичко?