Юрий Тешкин - Полковник

Только поздним вечером получал он свой велик — ободранный и грязный, с «восьмерками» на переднем и заднем колесах, но уже душа не лежала как-то приводить его в порядок, как-то улучшать. Да и интерес к нему как-то пропал. Ведь Сашка не мог дать прокатиться лишний круг даже Гальке Григорьевой, которая ему очень нравилась. Попробуй дай! Попало бы и ему, и Гальке! И что оставалось делать? Да только когда выносил он во двор пирог в какой-нибудь из праздников, когда пекли их дома, и тут же ломал на части, чтобы всем досталось (то же самое, кстати, делали и все остальные, когда изредка случались пироги в их коммуналках), так вот, тогда он Гальке Григорьевой отламывал кусок побольше, совал незаметно… Или это уж вокруг старались не замечать, что он отломил ей побольше? Как ни странно, люди в то непростое время были не только воинственно-непримиримыми, но вообще-то по-своему и скромными, и даже деликатными… А тут, совсем недавно как-то, включил он телевизор, а симпатичная дикторша с упоением говорит о бесплатной медицинской помощи калекам-афганцам. Подчеркивает — ах, какая же она бесплатная! И неужели это никого не оскорбляет?! Нет, будь Сашка афганцем — лично его бы, Сашку, это до смерти бы оскорбило…

— Товарищ дежурный! Пройдитесь вдоль периметра ограждений! Товарищ начальник дружинников! Расставьте людей по квадратам, согласно распоряжению!

Прокричав это в микрофон, он переводит звон будильника на следующий час, бросает ватник на стол и ложится спать, положив руку на телефонную трубку. Часа в два-три ночи обязательно раздастся звонок, а трубочка-то уже в руках у Сашки!

— Стоянка! — бодрым голосом говорит Сашка.

— Мурасеев Ве Ге, — приветствует его начальник. — Ну как? Все ли в порядке, Александр Иванович?

— Так точно!

— Ну-ну… Так на чем мы в прошлый раз остановились?

— На английской «пирс-аррау», — читает Сашка по бумажке, еще с вечера приколотой булавкой к раме, — которая была национализирована у последнего русского царя.

— Точно, — удовлетворенно говорит товарищ Мурасеев, — ну-с… итак, продолжим, а что там было дальше?..

— Да, кстати, что там было дальше? — не выпуская трубку, Сашка ходит по бытовке, делает какие-то свои дела. — Я так думаю, Владимир Георгиевич, прогресс остановить нельзя.

— Ни в коем случае, Александр Иванович! Ни в коем случае… и уже весною тридцатого мы закупаем в США у фирмы «Форд» сразу двести легковых автомобилей. Идет жестокая конкуренция с извозчиком. В дореволюционной Москве, как вы знаете, Александр Иванович, было восемнадцать тысяч легковых извозчиков. В двадцать девятом их оставалось еще более четырех тысяч. Но еще до полного вымирания нашего отечественного извозчика было далеко, еще не раз блестящая от лака пролетка на дутых шинах оставляла далеко-далеко позади капризную технику тех лет. Но, как вы правильно тут выразились, научно-технический прогресс остановить нельзя. И в тридцать третьем в Москве, за Крестьянской заставой, открыт наконец-то наш собственный завод, которому присвоено имя Коммунистического интернационала молодежи. В настоящее время, как вы знаете, — завод малолитражек. Ну а тогда на нем шла лишь сборка автомашин иностранных марок. А вот в Горьком, знаете, на Нижней Волге, закончилось строительство завода, выпускающего уже первые отечественные автомобили, марки «ГАЗ». И чтоб испытать их, в июле тридцать третьего дан был старт большого, нашумевшего, кстати, на весь мир автопробега Москва — Каракумы — Москва. По дорогам Чувашии, Татарии, Средней Азии, по пустыням и бездорожью Казахстана, по верблюжьим тропам и барханным пескам Каракумов обычные серийные машины советского производства прошли почти десять тысяч километров, из которых лишь семьсот представляли собою шоссейные дороги. И представьте себе, ни одна не сошла с пробега! Ни одна! Вот вам и отсталая Россия!

Ну а в тысяча девятьсот тридцать пятом году, запомните эту дату, пожалуйста…

— Хорошо, Владимир Георгиевич, запомню.

— Так вот — произошло в тридцать пятом радостное событие, ибо появилась первая легковая модель «ГАЗ-А». Она представляла собою вполне элегантную модель с откидывающимся верхом… правда, колеса были еще со спицами, как у велосипедов, а так вполне… Да, история бережно донесла до нас имя первого таксиста на первом отечественном газике — Михаил Николаев. К сожалению, погиб от рук бандитов. Как видим, товарищи, нелегко, в жестокой борьбе со старым рождается все новое, прогрессивное… Ну а скоро и московский завод начал выпускать легковые автомобили марки «ЗИС». Мягкие, просторные, современные. Ну а горьковчане к тому времени освоили новую марку автомобиля — «ЭМ», это та самая знаменитая наша «эмка», главным испытанием для которой стала Великая Отечественная война. Итак, Александр Иванович, мы с вами на «эмке» остановились. «Эмка» — это уже вполне современная машина, не правда ли?