Алан Холлингхерст - Библиотека плавательного бассейна

— Не знаю, не знаю, старина, — возразил я. — Мама, конечно, женщина весьма здравомыслящая, но время уже довольно позднее, и я не удивлюсь, если она за тебя немного волнуется. Ты сообщил ей, куда собрался?

— Нет, конечно. Это секрет. Я даже Полли ничего не сказал. Пришлось очень тщательно всё планировать.

Руперт поднял с пола пакет с эмблемой универмага «Харродз».

— Я принес поесть, — сказал он, вывалив на диван пару яблок, пачку печенья «Пингвин» и большой, неровно отрезанный кусок вареной свинины. — И карту захватил.

Из внутреннего кармана куртки он вытащил некий справочник, на глянцевой обложке которого его крупным округлым почерком — синей шариковой ручкой — было написано «Руперт Крофт-Паркер».

Я зашел в спальню и позвонил Филиппе. К телефону подошла служанка, судя по акценту — испанка. Прислуга у них надолго не задерживалась, и на месте Филиппы я бы уже задумался, почему так происходит. Она почти сразу взяла трубку другого аппарата.

— Алло, кто говорит?

— Филиппа, это я. Рупс у меня.

— Уилл, какого черта ты себя так ведешь? Ты хоть понимаешь, как я волнуюсь?

— Конечно — потому и звоню…

— Как он там? Что случилось?

— Насколько я понял, он сбежал из дома. Ты прочла его записку?

— Конечно нет, Уилл, не говори глупости, черт возьми. Он записок не оставляет. Ему всего шесть лет.

— Я уверен, что оставлял записки в шесть лет, а ведь был далеко не так умен, как Руперт.

— Речь идет о моем малютке, Уилл. — (Я едва не принялся напевать одноименную песенку группы «Фор Топс».) — Слушай-ка, я сейчас приеду.

— Хорошо. Но лучше подожди еще пару минут. Мы ведь толком поговорить не успели.

Я заметил, что в комнату вошел Руперт.

— Ты с мамой говоришь? — спросил он с серьезным видом.

Продолжая слушать Филиппу, я кивнул и подмигнул Руперту. Я сидел на краешке кровати. Он подошел, наклонился и потихоньку обнял меня сзади одной рукой.

— Поболтать с ним ты всегда успеешь, — заявила его мать. — Уже десятый час — ему давно спать пора. Мы должны были ужинать у Салмонов… Пришлось позвонить и сказать, что у нас кризис и мы не сможем приехать. Всё пошло наперекосяк.

— Если хочешь, я его привезу, — предложил я, вспомнив вдруг, что при Артуре принимать гостей не стоит.

— Нет, это займет слишком много времени. Я заеду на машине.

Не успел я предложить что-нибудь еще, как она повесила трубку.

— Мама заедет, да? — спросил Руперт, и на лице его отразилось недовольство, странным образом сменившееся облегчением.

— Будет через минуту, — подтвердил я в полной уверенности, что почти не ошибся.

Я рассеянно направился к выходу. Руперт, торопливо засеменив рядом, поднял голову и посмотрел на меня.

— Она очень сердится? — спросил он.

— Боюсь, старина, она немного не в духе. — У меня созрел план. — Слушай, ты ведь умеешь хранить тайну?

— Конечно умею, — сказал он, приняв очень важный вид.

— Ну так вот. В котором часу ты вышел из дома?

— Часов в шесть.

— А потом что ты сделал?

— Прежде всего пошел погулять. И гулял, надо сказать, очень долго — поднимался по той самой крутой тропинке, сам знаешь… где гомосексуалисты ходят.

— Ну конечно, — пробурчал я.

— А потом спустился вниз, туда, где мы в тот раз катались на роликах. Потом снова на самый верх. А потом, — (взмахнув рукой, он обозначил главную цель своего похода), — дошел до самого низа, досюда. Я долго звонил в дверь, потому как видел, что свет горит, и в конце концов этот африканец открыл.

— Ты назвал себя?

— Само собой. Я сказал ему, что должен войти и дождаться тебя.

— Так вот, дело в том, милый, что этот африканец просил никому не говорить, где он находится. Поэтому, когда придет мама, мы его спрячем и сделаем вид, будто никогда с ним не встречались. Ладно?

— Я не против, — сказал Руперт. — Он что, совершил какой-то нехороший поступок?

— Нет-нет, — сказал я, беззаботно рассмеявшись. — Просто хочет скрыть от своей мамы, что он здесь — в общем, совсем как ты. А если мы никому ничего не скажем, ей это нипочем не узнать.

— Хорошо, — сказал Руперт. Он явно был недоволен.

Мы вошли в гостиную.

— Думаю, лучше бы тебе посидеть в спальне, любимый, — сказал я Артуру. — Сейчас заедет мама этого малыша. Мы договорились держать всё в тайне.

Артур тотчас вышел из комнаты, и я услышал, как он закрывает дверь спальни.

— Наверно, мама будет с минуты на минуту, — сказал я.

— Мой племянник был решителен и спокоен.

— Может, досмотрим фотографии? — предложил он.