Наталья Нестерова - Дом учителя [litres]

Мальчишки потом еще долго что-то мастерили, бредили гениальным изобретением. Не мелочились. Конечно, обидно, что все открыли до них. Остался только вечный двигатель. Законам физики противоречит? Ерунда! Тетя Аня сказала, что гений отметает устоявшиеся понятия и находит прорывные пути.

Анне Аркадьевне вызвали такси. Любаня отправилась вместе с ней, до ближайшей станции метро.

– Так сказать, на дежурство? – спросила Анна Аркадьевна, когда сели в машину.

– Так сказать. Мамочка, ты у меня понятливая до родительской неприставучемости. Как тебе братья Казанцевы?

– Игорь! – произнесла Анна Аркадьевна с чувством. – Ты прошляпила уникального парня!

– Сердцу не прикажешь. Вот тут, у перехода, остановите, – попросила Любаня таксиста, чмокнула маму, выскочила из машины.

Готовый ответ Анны Аркадьевны глупому сердцу приказы настоятельно необходимы остался непроизнесенным.

Вечерами по телефону Анна Аркадьевна подолгу разговаривала с мужем. Благо – бесплатно, через Интернет. Просто слышать голос было почему-то интимнее и теплее, чем общаться в видеоварианте. Вернувшись от мальчиков Казанцевых, позвонив Илье Ильичу, она нажала на кнопку видеосвязи. Ей нужно было видеть его лицо. Обрисовала ситуацию с Игорем и наркоманом Мишей, рассказала, как вспоминали поездку за грибами, свои впечатления от молодежной компании.

– Илья! Ты меня, наверное, осудишь, но я должна встретиться и поговорить с Андреем и Валей. В семейные дела вмешиваться нельзя, да? Но я не смогу спать спокойно, если…

– Если ты не встретишься с ними, то я забеспокоюсь. Подумаю, что наш с тобой общий возрастной климакс и маразм ты взвалила на свои хрупкие плечи.

– Илья-я-я! – благодарно рассмеялась Анна Аркадьевна. – Какой ты у меня чудесный и непредсказуемый! Каждый раз, когда я думаю, готовлюсь, вот сейчас он скажет что-нибудь гадкое, ты говоришь ровно то, что я желала бы и не надеялась услышать. Но! Не расслабляйся! Когда я ожидаю твоей поддержки, чаще всего в отношении Лёни, ты выступаешь как… как… У них, у детей, есть такие компьютерные игры, кажется, «Стратегии» называются, там строишь свое государство и если нарожаешь много сыновей, то они со временем создадут собственные княжества и станут претендовать на главенство. Поэтому сыновей надо давить в колыбели или заточать жену в монастырь.

– Хорошие игры! Увлекательные, гуманистические! Главное – на свежем воздухе. Если бы ты знала, какую капусту я выращу в этом году!

– Плагиат. Это о римском отставном императоре, забыла, как зовут, про него в фильме «Москва слезам не верит» Гоша вспоминает. Илья! По какому праву я могу вмешиваться в чужие семейные дела?

– По праву общего прошлого. Те, с кем мы сидели рядом на горшках в детском саду, одноклассники, однополчане, троюродные племянники дворничихи бабы Люси, седьмая вода на киселе каких-то маминых сослуживиц, – они имеют на нас право, хотя мы на разных полюсах и трудно представить, что стали бы с ними дружить, если бы встретились сегодня. Это право нигде не записано, ни в кодексе, ни в Библии, но порядочные люди его чтут.

– Люда и депутат, – вспомнила Анна Аркадьевна.

– Мы не депутаты, – помотал головой Илья Ильич. – Хотя среди них, сама знаешь, есть и приличные люди.

Дочь или племянница, или просто родственница знакомой мамы Ильи Ильича, не вспомнить. Люда, возраст под шестьдесят. Приехала в Москву, остановилась у них. Мужу Люды требовалась высокотехнологичная микрохирургическая операция. Удалить витиеватую, точно спрут, опухоль, захватившую слизистые, хрящи и кости черепа. Вроде бы пока опухоль доброкачественная. Операцию за деньги делать Людиной семье было немыслимо. Подобные в Москве делали бесплатно, по квотам. В их регионе квоты на текущий год исчерпали, надо ждать следующего года, но врачи не знали, как быстро опухоль будет распространяться и не превратится ли в злокачественную. Надо было получить разрешение использовать квоту следующего года на три месяца раньше. У Люды была надежда – друг юности Саша. Она ему, в прошлом комсомольскому вожаку, потом предпринимателю, кооперативщику, в трудный период развода с первой женой помогла – предоставила квартиру для выковывания новой семьи. Ушла на полгода с мамой к бабушке в дом без удобств на околице, а Саша решал свои личные проблемы в Людиной квартире. Без оплаты, конечно. Говорил, что обязан ей по гроб жизни. Саша давно перебрался в Москву, разбогател, стал депутатом. Люда никогда к нему не обращалась, но тут пришлось. Телефонов у нее не было, домашнего адреса не знала, подкараулила, опять по Некрасову, у парадного подъезда.