Михаил Садовяну - Новелла современной Румынии

Никогда Кирикэ не представлял, что кто-нибудь может произнести такую пламенную речь в его присутствии, для него, и только для него! Эта покоряющая речь постепенно все больше захватывала его: он уже видел себя в роли испытанного, всемогущего Сына Рабочего Класса, проникающего на благо человечества и рабочего класса в область торговли, словно во враждебные джунгли, насквозь прогнившие, кишащие «гидрами», которые трепещут от страха, едва заслышат его шаги… Об этих «гидрах» — дельцах, ворах, взяточниках, жуликах, спекулянтах — Кирикэ слышал и раньше. Отец, встречаясь с приятелями, всякий раз произносил эти слова и страшно при этом ругался. Но только сейчас, здесь, слушая директора, Кирикэ понял, что «истребление этих гидр», «само собой разумеется», является задачей Сына Рабочего Класса. То есть, выражаясь точнее, его задачей! А для этого надо было поступить в училище.

Когда домашние попросили его рассказать, как он был принят в Коммерцию, Кирикэ отвечал рассудительно и солидно, но свое открытие, касающееся его великой миссии в будущем, сохранил при себе, подобно Жанне Д’Арк, таившей в сердце свои сокровенные думы.

Итак, он стал учеником коммерческого училища.

И, разумеется, комсомольцем.

И чем-то вроде личного друга директора.

И начались годы учебы, подготовки. Занятий было по горло. Так что иной раз и забудешь, зачем и для чего учишься.

И Кирикэ действительно забывал, по крайней мере часто забывал, для чего он учится; весть о том, что во время весенних каникул он будет работать в качестве «практиканта», вновь взбудоражила его душу.

Излишне говорить, что идея проведения этой экспериментальной практики принадлежала директору. «Торговля, — говорил он, — один из участков фронта. Судьба сражений на любом фронте во многом зависит от сообразительности командиров. А настоящие командиры рождаются в боях. На фронт, ребята, на передовую линию! Околачиваясь в штабах, вы никогда не станете хорошими командирами!»

Узнав, что ему предстоит начать свою деятельность в области социалистической торговли бог знает где, в каком-то захолустном местечке Олтении, в качестве скупщика овец для забоя — и даже не овец, а ягнят, — Кирикэ был несколько разочарован. Но все же, само собой разумеется, он не протестовал. («Я покажу вам, кто я такой, — не беда, что придется иметь дело всего лишь с ягнятами!»)

Он приехал в Крайову гордый и в то же время какой-то оробевший, совсем непохожий на себя, хотя и полный решимости любой ценой завоевать уважение «передовых деятелей великой гвардии социалистической торговли» и, если понадобится, приструнить, «нейтрализовать», «вывести на правильную дорогу», «перевоспитать и завоевать на свою сторону» в течение двух недель «все враждебные, сомнительные, паразитические и заблуждающиеся элементы».

Ему пришлось долго и подробно объяснять целому ряду людей, понятия не имевших о каких бы то ни было практикантах, кто он такой, после чего его «прикрепили» к одной из бригад скупщиков («бригада Дрона») и направили в кассу. Вместо всяких наставлений ему сообщили, что он будет получать командировочные в размере шестнадцати лей в день.

В кассе ему выдали за две недели (шестнадцать на четырнадцать) только двести двадцать лей вместо двухсот двадцати четырех.

— Неважно обстоит у нас дело… так сказать… с мелочью, — пробормотал кассир.

Кирикэ даже не заметил недостачи: у него раньше никогда не было карманных денег, и теперь эта сумма вскружила ему голову.

Невольное великодушие, с каким он отказался от этих четырех лей, обеспечило ему расположение кассира: спустя два часа, когда он уже потерял всякую надежду разыскать «бригаду Дрона», не кто иной, как кассир, пришел ему на помощь.

Раскрыв выплатную ведомость, кассир составил следующий список:

1. Дрон И. Василе — начальник бригады.

2. Нетя П. Илие — заместитель начальника.

3. Леве С. Икэ — ответственный за транспорт.

4. Турку В. Адам — бухгалтер.

5. Кирикэ Ст. Стан — практикант.

Вручив Кирикэ этот список («Держи при себе на всякий… так сказать, случай»), кассир сообщил ему, что бригада Дрона отбывает к месту своего назначения только через два дня в полдень. Но если он все-таки хочет «так сказать… лицезреть» своих товарищей заранее, то ему следует остаться возле кассы и ждать.

— Уж сюда-то они непременно придут!.. Так сказать… деньги, и только деньги!..

И они действительно пришли.