Джастин Пол - Дорогой Эван Хансен

– И мы не можем забывать о наших сторонниках, – сказала Алана, зачитывая конец своего списка. – Необходимо разослать сотни подарков жертвователям. Это не говоря о тех, с кем нужно встретиться лично. Кстати, ты обещал пообедать с некоторыми из них. Напиши мне, когда сможешь сделать это.

Алана уделила бесчисленные часы тому, чтобы наша мечта воплотилась в действительность. А теперь из-за меня все ее усилия могут оказаться напрасными.

– Алана, мне нужно кое-что сказать тебе.

– Разумеется. Я открыта для любых твоих предложений. Знаю, я могу быть человеком, одержимым идеей все контролировать, но я усвоила преподнесенный мне урок: мы сильнее вместе , а не поодиночке.

Может, некогда это и было так, но сейчас уже нет. Если «Проект Коннора» имеет шансы на продолжение, то уже без меня. У меня нет мужества выворачивать душу наизнанку. Но было что-то еще, что я мог сделать.

– Я не хочу больше заниматься «Проектом Коннора», – сказал я. – Я ухожу.

Она ждала кульминации шутки, но ее не последовало.

– Ты это о чем?

– Прошу прощения.

– Подожди, ты серьезно?

Она была так далеко от меня, просто лицо на экране, но я все равно не мог смотреть ей в глаза.

– Ты уходишь? Я только что перечислила, что нужно сделать, и это для тебя перебор? Ты хочешь покинуть меня? Ну кто так поступает?

– Кто-то ужасный.

– Да, ужасный. Слабый и… и… пассивный человек.

С этим не поспоришь.

– Я так и знала. – Очки Аланы запотели. – Я давно должна была расстаться с тобой. Признайся, твое сердце никогда не принадлежало этому проекту. Ты использовал меня, вот что. Меня и «Проект Коннора». Получил все, что тебе было нужно, и на остальное тебе плевать. Я даже не могу поверить в это. Это так…

– Чудовищно.

Я наблюдал, как она осознает произошедшее. Сколько я знаю Алану, она всегда вела себя выверенно и рафинированно. А иногда даже напоминала робота. Но сейчас она выдала истинно человеческую реакцию.

– Думаю, тебе следует объявить о том, что «Проект Коннора» порывает со мной, – сказал я.

– О, поверь мне, я это сделаю.

– Не откладывая в долгий ящик, – предложил я. – Это ведь действительно важная новость, не правда ли? – Мне было ненавистно все, что я выдавливал из себя.

– Ты болен, Эван. Тебе это известно?

Не прошло и часа, как объявление было сделано. Она поступила цивильно, заявив, что просто наши пути разошлись . Мне бы хотелось, чтобы она бросила меня под автобус и переезжала меня, пока я не стал бы хорошим и плоским, но она, наверное, решила, что изничтожение меня нанесло бы вред проекту. Она не знала того, что знал я, – скоро в любом случае я стану врагом народа номер один. Я надеялся на то, что «Проект Коннора» сможет выжить при стихийном бедствии, потому что они поступили правильно и вовремя отправили меня на все четыре стороны.

К несчастью, кампания по возрождению яблоневого сада обозначила наивысшее достижение «Проекта Коннора». Он больше никогда не привлекал к себе такого большого внимания. Многие переключились на другие события: на встречу выпускников, баскетбольный турнир, изменившуюся прическу Рокса. Алана уделяла все силы тому, что было начато, и не могла выдвигать новые инициативы. К ее чести, она не покинула проект. Если эта девушка получает задание, можете быть спокойны: она его выполнит.

Если вы сейчас спросите Алану Бек, знала ли она когда Эвана Хансена, она может ответить, что мы были лишь едва знакомы. Алана игнорировала меня до конца учебного года. Проходила мимо в коридорах. Покидала комнату, если я в нее заходил. Делала вид, что я не существую. И не только она одна.

Я позвонил Джареду на следующий день после того, как побывал у Мерфи. Он, и это предсказуемо, пришел в ярость.

– Ты что, распоследний дебил? Ты понимаешь хоть что-нибудь ? Пожалуйста, скажи мне, что папы Зо там не было.

– Конечно, был, – ответил я. – А в чем дело?

– Да в том, что ты признался в преступлении юристу. И не просто юристу. А человеку, против которого совершил преступление.

Я понимал, что нахожусь в большой опасности. Но еще не до конца осознал, насколько все действительно серьезно. Джаред хотел, чтобы мы поговорили с его дядей, адвокатом, и выработали единую версию событий. Вместо этого я предложил пойти прямо к Мерфи и молить их о прощении.

– Эван, пожалуйста, послушай меня. Не надо этого делать.

Это были самые честные слова Джареда Клайнмана, которые я когда-либо от него слышал.