Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга вторая. Звери

Дед покачал головой:

– Лихо. Но это вам шибко повезло. Были бы они не такими дурнями, мало ли как могло повернуться. Девчат всех забрали?

– Всех. Часть уже в город ушла, с тем же обозом, тут только Анютка да Любава остались. Они как от нас про Матвея услышали, так чуть не вперед всех в деревню бежали. А уж Аксинью когда увидели, так слез было – Иван прихлопнул себя по колену и поднялся. – Пойдем в дом, Савелий Микитич, не то Авдотья меня из дома погонит. Почто, скажет, гостя дорогого на крыльце держишь.

Обед прошел в радостном возбуждении. Девчата болтали без умолку, выспрашивая про Матвея и рассказывая про себя, Аксинья улыбалась и хлопотала, помогая Авдотье. Когда уже пили чай, в дом вошла Агафья.

– Савелий Микитич, здравствуйте! Как ваше здоровье?

Дед расхохотался:

– Чего это ты, Агафьюшка, про здоровье меня спрашиваешь? Мне семь десятков всего, рано о здоровье думать! – он гулко хлопнул себя по богатырской груди, поднялся, подхватил девушку легко и закружил по дому.

– Деда Сава – застрожилась Агафья – а ну поставь!

Но не выдержала, рассмеялась. Отсмеявшись, спросила:

– Вы давно пришли? Надобность какая или…

Заговорил Иван:

– Сестренка, Матвей нашелся. У деда Савелия гостит.

Агафья обрадовано вспыхнула, кинув взгляд на девчат, затараторила:

– А чего ж сам не пришел? А когда придет? Или пришел?

Дед Савелий рассмеялся снова:

– Все такая же тараторка. Как ответить-то тебе, Агафьюшка, коли ты слова сказать не даешь?

Агафья примолкла, и девчата принялись ей пересказывать все, что поведал дед Савелий. Мужчины поднялись из-за стола, и вышли на двор.

– Вот что, Иваны, куда вы подевали тех, кого повязали?

– Здесь пока, в деревне, обоза ждут. Афонасий в городе обскажет все, и за ними сюда пришлют урядников. Да и поимщики наверняка придут, Остальца ловить.

– Потолковать мне с ними надо.

Иван-старший кивнул:

– Пойдем, рядом тут.

…Большой сенник, по началу лета пустой, стоял за деревней, под самым склоном горы. Ворота были открыты, внутри виднелись люди. Перед воротами курился небольшой костерок, возле которого сидели двое парней.

– Здорово ночевали! – поприветствовал парней Иван.

– Здорово-здорово – ответил один из них, коренастый, с вихрами цвета соломы и выдающимся носом. В зубах он держал самокрутку, и запах самосада перебивал даже легкий дымок от костра.

Второй, весь какой-то длинный и нескладный, мрачно зыркнул из-под насупленных бровей и здороваться не стал.

– А ты, Петро, чего смурной? – Иван присел у костра и потянулся за стоящим у огня котелком.

Длинный все так же сумрачно посмотрел на Ивана, затем на деда Савелия, и ответил нехотя:

– А чему радоваться-то? Сиди здесь, гадов этих сторожи. Свезли бы в город, и всех делов.

Иван удивился:

– Так ведь и до города их тоже сторожить надо, дурья твоя голова. А потом возвертаться. Нет, лучше здесь посторожить.

– Ну так и посторожи.

– Да запросто. А ты вместо меня в кузне на молот встанешь. Как раз староста наказал скобы да гвозди готовить на торг.

Дед Савелий с сомнением поглядел на тощего Петро, хмыкнул в усы и заговорил:

– Не кручинься, Петро, скоро заберут их. Скажи лучше, спокойно ли сидят?

Вместо Петро ответил первый, звавшийся Макеем:

– Сидят, чего им доспеется. На оправку только выводим, а так сидят. Первый день все пытались уговорить, а после угомонились. Отец Андрий к ним приходил, разговаривал с ними, так один даже слезу пустил. Ну да поздно плакать. За то, что они сотворили, их бы утопить всех.

Дед поднялся и вошел в ворота. В сумраке после яркого солнечного света он не сразу разглядел сидящих внутри. Его могучая фигура в воротах заставила ближних ко входу опасливо отодвинутся, насколько позволяла цепь. Дед Савелий про себя присвистнул удивленно: все сидящие были прикованы к одной длинной цепи, закрепленной за мощное бревно, подпиравшее крышу. Запах в сеннике, несмотря на открытые ворота, стоял тяжелый. Немытые, косматые, от многих несет сивушным духом. Дед брезгливо дернул щекой и шагнул внутрь:

– Который тут из вас смелый? – его гулкий голос громко прозвучал в наступившей тишине.

После небольшой паузы кто-то спросил странным сипло-визгливым голосом:

– А нас поить вообще будут?

Дед Савелий повернул голову в ту сторону:

– Кто сказал?

Все притихли. Дед решительно направился в ту сторону, не особенно глядя под ноги и без жалости наступая на руки и ноги тех, кто не успел убрать. Невольники заворчали недовольно, но больше для порядка, могучий дед их откровенно пугал своим спокойствием и уверенностью.