Александра Ронис - Добро пожаловать в прошлое! [СИ]

Воронов поджал губы.

– Но, я надеюсь, не было ничего такого… – он замолчал, подбирая слово.

– Какого «такого»? – теперь уже Влад «наезжал» на Сашу. Не хрен его отчитывать как пацана!

– Если я узнаю, что это было против ее воли, – помолчав, выпрямился Воронов во весь рост, но Демидов не дал ему договорить, резко оборвал:

– То что?!

– Это «статья».

Влад хмыкнул, качая головой, едко рассмеялся, но тут же снова посерьезнел. Произнес вроде бы негромко, но показалось «выстрелил» словами:

– А ты забыл, с какой «статьи» твоя семья начиналась?

***

Ксения, с ногами забравшись на стул, вот уже несколько минут смотрела на одиноко лежащую на столе продолговатую таблетку серо-желтого цвета, никак не решаясь принять ее. Казалось, в тот момент, когда она запьет ее водой, будет пройдена некая граница, которая навсегда разделит жизнь на «до» и «после», поэтому хотелось оттянуть этот момент подольше.

Устав от невыносимого чувства потерянности, внутренней дезориентации, тревоги, желая хоть какой-нибудь определенности, Ксения быстрым движением смахнула со стола лекарство и залпом осушила давно заготовленный бокал с водой. Все, назад дороги нет. Такой ритуал она теперь будет выполнять ежедневно, пока… пока все не закончится.

Оставалась еще одна деталь, до сих пор связывающая ее с жизнью, которой она жила еще вчера. Важная, дорогая сердцу, но с которой необходимо было порвать. Хорошо, если это пройдет безболезненно, обойдется «малой кровью», только ее «кровью», но это зависело уже не от нее.

Холодеющими от волнения пальцами девушка взяла со стола смартфон, нажала на кнопку питания. Заиграла мелодия включения, и, вторя ей, в квартире ожил домофон. Ксения вздрогнула. Почему-то по телу пробежала волна озноба и паники. Она никого не ждала, к Демидову тоже обычно никто не приходил. Сердечко забилось в трепетном предвкушении – может, это Денис? Она почти на день отключила телефон, выпала из жизни. Хотелось верить, что он, разузнав каким-то образом ее адрес, не утерпев, пришел к ней сам.

Рассудком Ксюша понимала, что, скорее всего, это всего лишь ее желание быть для Дениса не просто знакомой, подружкой, соседкой, а кем-то больше, но в душе она об этом мечтала. Еще больнее стало от осознания того, что мечтам этим не суждено было сбыться. И не готова она была встретиться с ним сейчас лицом к лицу. Куда проще порвать с прошлым по телефону, через немые, безликие сообщения, тем более что она уже увидела кучу пропущенных звонков от него, десятки смс. Девушка закусила губу, понимая, что сейчас расплачется.

Неожиданно оживший в руках телефон напугал, заставив невольные слезы отступить, но когда она увидела, кто звонил, внутри все похолодело. Сама не поняла, как приняла вызов.

– Ксюш, ты дома? – когда-то этот голос казался ей самым красивым, самым лучшим на свете, а сейчас почему-то стало страшно и жутко. Уже знакомые спазмы зародились в желудке, предвещая неприятные минуты. – Дверь открой, – командные нотки в голосе Саши напомнили привычные интонации Влада, отчего стало еще тоскливее и муторнее на душе.

И разговор с ним дался тяжело, если это можно было назвать разговором. Неловкие, с трудом формулируемые вопросы, односложные, похожие друг на друга ответы и никакого зрительного контакта.

Невыносимо было смотреть в глаза «новому» Саше, а прежнего она уже никогда не увидит в этом высоком, крепком мужчине с цепким взглядом, требовательным, хоть и тщательно смягчаемым, голосом. Сейчас только заметила, что он один в один как Влад, такой же жесткий, такой же непреклонный. И как она могла обманываться столько времени? Такие, как они, с легкостью сметают со своего пути все преграды, и неважно, люди это или просто слова. Под их тяжелыми шагами в щепки разлетаются чужие жизни, оставляя после себя кровавые слезы. Ее одноклассники уже с лихвой поплатились только за то, что линия их жизни на какое-то мгновение коснулась, не пересекла, а просто задела сферу их интересов. Ее же жизнь уже вовсю трещала под их уверенной поступью, как хрустит под ногами ломкий, крошащийся лед, как осколки разбитого стекла поют свою последнюю, жалобную песню.

– Как дела, Ксюш? – Воронов прислонился к стене в прихожей, ласково глядя на девушку.

– Хорошо, – ответила, не поднимая глаз, смотря куда угодно, но только не на него, пальцами теребя поясок на брючках.

– Влад сказал, ты «в положении»? Ребенка ждешь? – говорил медленно, спокойно, а сам пытался читать по ее лицу. – Вас можно поздравить?