Леонид Лушников - След заката

— Груня, ты чего потеряла? Заходи…

— Да я!..

— С детишками че?

— Да нет, — Груня опустила голову и так вошла в калитку, возле крылечка остановилась. — Дело у меня есть. Тут скажу. В дом уж не пойду. Алексею опасаться надо! — выдохнула Груня. — На него кто-то письмо накатал, что он беглый!.. — врала она, не желая подставлять мужа.

— Откуда ты-то знаешь? — сурово спросила Зоя, вперив потемневшие зрачки в растерявшуюся женщину. — Ну?!

— Сказала и все! — выкрикнула Груня и, выскочив со двора, чуть ли не рысью тронулась прочь, часто оглядываясь. Зоя видела, как та обогнула старицу и скрылась за березняками. Она долго не могла прийти в себя. Ноги неожиданно онемели, и она опустилась на приступок. «Кто же раскопал-то?! — стремительно роилось в мозгу, терзая сердце, надсаженное в зонах. Сейчас эти болезненные рубцы вспыхнули огнем. — О-о-о, Витька в Казахстане!.. Вот что?! Значит и Пыльнов знает! Леха, Леха!..»

Вечером, когда вся семья была в сборе, держали нелегкий совет, отправив Веруньку в кино с ребятишками. Все уже все знали. Петр Семенович, стуча кулаком по столу, сипел, как сыч, подсаживая голос чуть ли не до крика:

— Дожили! Мать их растуды!.. — он обозревал всех сидящих за столом по-соколиному: — Опять в бега! Кольке надо позвонить… Зараза какая эти Фроловы. И живут ведь, сволочи!..

— Погоди, не кипятись, батя! — проговорила Зоя. — Ты че думаешь? — повернулась она к Алексею.

— А чего тут думать?! — вяло проговорил Алексей, нарушая запрет на курево в избе, пуская дым в сторону от женщин и замолкая, думая о происшедшем со спокойствием: «Пожалуй, надо сматываться. Сейчас время пришло жестокое. Не разбираясь, могут вышку припаять. Не отмажусь!.. А куда бежать?! И Катя болеет. Батя уж совсем старый… Как все бросить. Вот она, заноза!» — он с тоской глянул на жену, та запричитала:

— Что ты молчишь? — голос сорвался в рыдания. — Господи!

Зоя уговаривала Катерину, поглаживала плечо:

— Не все еще потеряно! Вывернемся!.. Не впервой!

Петр Семенович тряс головой, выкрикивал, сурово пяля глаза:

— Говорю, к Кольке надо!.. Он прикроет, как ранее!.. У него власть! Али к Павлу в Москву. Там народу много… К Маринке в карельские леса…

— Еще скажешь в Финляндию! — рассержено перебил его Алексей. — А что детям скажу? Что я беглый?! Не дело говоришь, батя. Не надо никого впутывать в это дело. Органам сейчас до лампочки, кто на каком месте находится. Сейчас и министры плачут. А уходить действительно надо, пока не поздно. С Кедровым надо поговорить и трудовую книжку взять. Без документов не скроешься…

— А вдруг он тебя выдаст! — вскочил Петр Семенович.

— Думаю, не выдаст. Нет резона… Тогда и его потащат.

Петр Семенович больше не спорил, вышел на костылях во двор, думал: «Эх, зазря деньгу на поросенка потратили! Пригодились бы ноне. А-а-а, сами пусть думают. Я бы к Кольке зафитилил!» Он с горечью воспринимал неожиданно подступившую беду, вспоминая невольно то время, когда встал горой за Алексея и не ошибся. «Вот как все обернулось! — терзали его мысли. — Может, врет Груня?! Слышала звон да не знает, где он! Вот напасть!»

Алексей в тот же час уехал в Темирязевское, несмотря на позднее время. Гнал по тракту, не жалея машины, служившей много лет верой и правдой, утопив педаль газа до самой железки. «Как все бросить?!» — застолбила в мозгу мысль.

Катерина, проводив мужа, добралась до постели и прилегла. Света решили в доме не зажигать, хотя сумерки надвигались вместе с ненастьем. С главного хребта сползала в долину тучка, и сразу же заморосил теплый, и вялый дождик. Верунька вернулась из клуба уже в темноте, долго шушукалась с подружками возле калитки, пока дед не загнал внучку домой.

— Ишь, полуношница! От горшка — два вершка!..

Встретила ее Зоя, спросив:

— Ужинать будешь?

— Не-е-е, — мотнула кудрявой головой Верунька. — А че это вы без света?

— Много будешь знать — быстро состаришься! — Зоя легонько подтолкнула племянницу к двери.

Петр Семенович не ложился, все торчал на улице, прислушиваясь, вглядываясь в темневший в дождливой мороси Сталинский бугор. Но только россыпь дождя да пыхтевший машинами завод нарушали тишину. Вернувшись в дом, сказал сумерничавшей возле окошка Зое:

— Котомку надо собирать. Ежели приедет, то до света надо Алешке смотаться. Катерина спит?

— Спит…

— Буди да в погреб слазьте.

Я вот чего думаю, батя, — тихо заговорила Зоя. — Мне надо попервой с Алексеем уезжать. Лучше всего на лодке до разъезда…