Леван Хаиндрава - Очарованная даль

Важный официант, вполне удовлетворенный компетентностью клиентов, не заставил себя ждать. Установив ведерко на столике, он через салфетку потянул бутылку за горлышко и, вынув, предложил Гоге убедиться, что вино охлаждено ровно настолько, сколько следует. Гога приложил руку к бутылке и удовлетворенно покачал головой.

— Разрешите откупорить? — спросил официант.

— Да.

В зале притушили свет, и оркестр заиграл негромко и мелодично, на европейский лад. «Soft jazz» [74] «Мягкий джаз» (англ.) . , — определила Жаклин.

— Потанцуем? — предложил Гога.

Жаклин допила свой бокал и встала. Гога невольно любовался ею: необычайное сочетание изысканного китайского туалета с блестящими льняными волосами делало ее не просто очень эффектной, но незаурядной. На нее обращали внимание, и это льстило Гоге. А устремленный на него невинный взгляд голубых глаз лубочного ангелочка вытеснял из сознания то, что противоречило этому взгляду и с чем Гога сегодня уже соприкоснулся.

Оркестр играл тихо и тактично. Гога обхватил Жаклин за талию, крепко прижал к себе, и они начали ритмично переступать ногами в такт музыке. Жаклин прижалась щекой к его щеке, и он ощутил легкий аромат духов, которыми пахли ее волосы. «Бог ты мой, да она без лифчика!» — мысленно ахнул Гога, чувствуя, как в грудь ему упираются тугие и острые кончики ее бюста, и то чувство, которое овладело им при встрече с ее наивными, полудетскими глазами, моментально испарилось, уступив место другому, владевшему им с той самой минуты, когда Жаклин уселась рядом с ним на диване еще у себя в доме, а особенно когда он поцеловал ее.

Они вернулись на место, выпили еще по бокалу, и Гога, не заботясь об окружающих, обнял ее. Да никто и не смотрел на них. Здесь преобладали пары, и каждая была занята собой.

— Я хотел бы видеть вас часто-часто, — тихо, со значением проговорил Гога, не целуя, но касаясь губами ее щеки.

— Часто нельзя, — ответила Жаклин почти огорченно.

— Почему? — уже готов был обидеться Гога.

— У меня есть жених.

Голос девушки звучал спокойно и без всякого вызова: она просто сообщала своему сегодняшнему кавалеру то, чего он еще не знал.

А на Гогу эта новость подействовала ошеломляюще. Сам он о браке никогда не думал, не представлял себя в роли жениха и ни одну из своих знакомых не мог вообразить своей невестой. Но эта девушка чужого народа и чуждого круга, при всем своем неотразимом обаянии, настолько не вязалась с понятием «невеста», что он не в состоянии был вымолвить ни слова.

Жаклин, однако, поняла его молчание иначе.

— Вас это огорчает? — спросила она, не сомневаясь, что именно так он чувствует, но понимая, что он вряд ли это признает сразу.

— Не огорчает… — через силу выговорил Гога и хотел добавить «но удивляет», однако, поняв, что это может обидеть Жаклин, промолчал.

— Да, жених, и очень ревнивый, — продолжала она тоном, в котором слышалось и сожаление об этом стесняющем обстоятельстве, и гордость, что ее так сильно любят. — Он итальянец.

— Да? — почему-то удивился Гога.

— Да, — подтвердила Жаклин значительно. — Он морской офицер. С крейсера «Коллеони».

— И, конечно, очень красивый?

— Откуда вы знаете?

— Догадаться не трудно. Я пока не видел ни одного некрасивого моряка-итальянца. Да еще офицер. — Гога говорил вполне искренне, без сарказма, хотя удовольствия ему признание этого факта не доставляло.

— Вы знаете, папа не одобряет мой выбор, — беззаботно рассказывала Жаклин, нимало не задумываясь, приятен этот разговор ее спутнику или нет. — Он говорит: моряк уйдет в плавание, а ты будешь месяцами одна.

— Ну что ж, ваш отец прав, — сказал Гога. Ему не хотелось разговаривать, ему хотелось обдумать только что услышанное.

— А я говорю: и очень хорошо! Значит, я буду часто свободна… Ведь правда? — и Жаклин, ища подтверждения, снова наивно взглянула в глаза Гоге.

Тот не знал, что отвечать, он не совсем понял ее, а она продолжала:

— Быть все время с одним — это так банально. Я люблю разнообразие.

Гога и шокирован был, и поощрен. Сомнения отпали. Он увезет ее отсюда на Тибет род. Там есть отели — очень дорогие, роскошные, где можно снять комнату на одну ночь. Надо пользоваться случаем, она ведь предупредила, что частые встречи невозможны.

И тут же сомнения вновь охватили его. Мало ли что она говорит. У нее такая манера. Может быть, она нарочно эпатирует его, чтоб показаться сверхсовременной, или просто посмеивается над ним. Ведь это же не какая-нибудь dancing-girl, не девушка из бара. Она из лучшего общества, из респектабельной семьи… И к тому же дочь его хозяина. Ну как ей предложишь: поедем со мной в отель? Немыслимо! Еще будь у меня холостяцкая квартира — тогда другое дело. Впрочем… там видно будет. И Гога, пользуясь тем, что в зале почему-то стало совсем темно, повернул Жаклин к себе и крепко поцеловал в губы. И опять она ответила ему.