Али Смит - Весна [litres]

Эта книга – первое, что я купила для себя на свои деньги.

Теперь она твоя.

Вот кое-какие сведения для твоего «Апреля».

Прежде всего, конечно, Кэтрин Мэнсфилд однажды дала обещание своей подруге и верной партнерше Иде Бейкер. «Когда я умру, то докажу тебе, что загробной жизни не существует», – сказала она. Ида спрашивает: «Как?» А Кэтрин отвечает: «После смерти я пришлю тебе могильного червяка в спичечном коробке».

Она говорит это, зная, что мягкосердечная Ида будет верещать без умолку, и та верещит, она визжит: «Я не хочу, чтобы ты присылала мне червяка», потому Кэтрин говорит ей: «Ладно, вместо червяка обещаю прислать в спичечном коробке уховертку».

Вот так. Через несколько месяцев Кэтрин Мэнсфилд умирает – все там будем. Ее подруга убита горем. Она добирается до сельского дома, где жила в каком-то там месте, прошло много недель после смерти Кэтрин М., Ида устала как собака, ей грустно и холодно, она идет зажечь газ и заварить чаю, берет спичечный коробок, а спичек в нем и нет.

Но там что-то все-таки есть.

Она открывает его.

Уховертка.

Теперь Рильке, у него было аж несколько загробных жизней, которых хватит на целый спичечный коробок с уховертками.

Графиня по имени Нора переводила поздние элегии Рильке с немецкого на английский. Она переписывалась с Рильке по поводу спиритизма незадолго до его смерти (а не после, ха-ха). Поэтому она считает, что будет неплохо встретиться с медиумом, кстати довольно известным, чтобы поговорить с умершим Рильке очно.

Медиум говорит: «Есть кто-нибудь?» И на спиритической доске прочитываются буквы «Р-И-Л», и да, это сам мертвец поднимается из могилы, чтобы сказать графине Норе, что хочет поработать с ней над ее переводами.

Короче, мертвый Рильке и графиня встречаются на нескольких сеансах, и он говорит ей, какие слова и фразы хочет поменять в ее переложениях.

Затем он поздравляет ее с тем, что ее английские стихотворения очень близки к его оригиналам, и рассказывает, какая для него честь с ней работать.

Гмм.

Сама люблю такие вот жутики: мы с тобой как раз сегодня говорили, что они жили очень близко друг от друга, Кэтрин М. и Рильке, и ни разу не встретились, а если и встречались, то, вероятно, так об этом и не узнали. Но после твоего ухода я полезла из-за тебя в интернет и нашла письмо Рильке: он был еще в Сьерре в Швейцарии, и письмо датировано 10 января 23-го года – это на следующий день после смерти Кэтрин М. в Фонтенбло, Франция.

Он пишет в нем другу, как его потрясло чтение по-немецки романа Д.Г. Лоуренса «Радуга». Он в восторге от книги, и после ее прочтения в его жизни открылась новая глава.

При этом я знаю, что Кэтрин М. дружила с Лоуренсом и его женой Фридой, и однажды она рассказала им по секрету пару эротических историй из своей молодости. Наверняка что-то очень близкое к историям из ее собственной жизни – я хочу сказать, настолько близкое, что она очень разозлилась, когда прочитала это сама, – просочилось в образ одного из персонажей «Радуги».

В общем, представляешь, кого Рильке наконец встретил? Ну, по крайней мере, в художественной форме.

У меня осталась для тебя всего одна загробная жизнь, и я знаю, что выбешу тебя, Дубльтык, этой последней жизнью после смерти. Иногда я говорю с тобой о Чаплине, только чтобы увидеть, как ты любезно притворяешься, будто тебе все равно, когда я о нем говорю.

Но между Чарли Чаплином и Рильке существует странная загробная связь. Есть и определенная связь с Кэтрин М., назвавшей своего кота Чарли Чаплином, а потом этот кот случайно принес ей несколько выводков котят, чем изрядно ее удивил – во всяком случае, в первый раз. (И, по-моему, одного из этих первых котят кота по имени Чарли Чаплин даже назвали Апрелем.)

В 1930-х годах Чарли Чаплин приезжает в Сент-Мориц. Он заводит новых богатеньких друзей – это египетский бизнесмен и его жена, красивая умная женщина по имени Нимет. Однажды за ужином Чаплин берет со стола салфетку и повязывает вокруг головы прекрасной Нимет, будто у нее страшно болит зуб. Затем притворяется дантистом, вырывающим зуб, и показывает этот зуб – кусок сахара из сахарницы.

Сейчас я почти уверена, что эта Нимет – та самая прекрасная египтянка, для которой Рильке сорвал розы в день, когда розовый шип уколол ему палец, вызвав сказочные последствия в реальной жизни.

Мой любимый Чаплин. Ты же знаешь, в 1950-х он переехал в Швейцарию навсегда, когда Штаты вышвырнули его за то, что он был чересчур большевик и поведал рабочим правду о веке машин в «Новых временах». Он купил роскошный дом с участком, в наше время всего в часе езды от того места, где Рильке и Мэнсфилд жили тридцатью годами ранее. Он выходил из своего дома и пожимал кулаки швейцарским солдатам, упражнявшимся в артиллерийской стрельбе по горам и долам вокруг его нового имения.