Али Смит - Весна [litres]

Так, может, его воображаемая дочь все время была маленькой Пэдди?

Когда он думает об этом, оборванная девочка у него в голове изрыгает на него огонь. У нее горит рука. Она машет ему, чтобы привлечь внимание. С ее пальцев осыпается зола, которая падает и разбивается на земле у ее ног на маленькие горящие частички света.

Перестань циклиться на себе, Дубльтык, – говорит она. – Очнись же ты, ради бога.

Он открывает глаза в 13:05.

Открывает их, потому что навязчивое пение смолкло.

Они переезжают через вершину холма, и внизу перед ними открывается очень симпатичный вид с водоемом, мостом, блестящим на солнце городом.

Где мы? – говорит Ричард.

А вы где были? – говорит Олда.

Меня убаюкали ваши песни, – говорит он. – Как будто у бессознательного есть свой язык и оно умеет на нем говорить. Бессознательное, подсознание – никогда не понимал разницы. Я хочу сказать, что казалось, будто кто-то из них запел.

Я знаю, что вы хотели как лучше, но это сознательный, будничный и совершенно реальный язык, – говорит Олда. – Но спасибо за ваш… э… Как бы это сказать? Романтизм, что ли.

Усыпляющие песни, – говорит охранница. – Вы могли бы торговать ими в Сети. Озолотились бы.

Спасибо, – говорит Олда. – Я подумаю.

Мы уже почти приехали, да? – говорит девочка.

Назойливый ребенок, – говорит Ричард. – Лучший стимул на свете.

Мне просто нужно заскочить в город за парой вещей, – говорит Олда. – Мы не ожидали, что подберем сегодня такую толпу народа.

Она поворачивается к Ричарду.

Когда вы сказали о том, что ваша подруга умерла, – говорит она, – мне захотелось кое о чем спросить. Вы не имели никакого отношения к телеспектаклю, который показывали много лет назад, он назвался «Энди Хоффнунг»?

Ричард чешет лоб, закрывает ладонью один глаз.

Я сплю? – спрашивает он девочку.

Вы настолько бодры, что даже обидели Олду своим замечанием о гэльском языке и обидели меня – назвав ребенком, – говорит девочка.

Тогда я уж точно не сплю, – говорит он. – Но все равно это, возможно, сон. Я вполне способен обижать и во сне.

Он поворачивается к Олде.

«Энди Хоффнунг» снял я, – говорит он.

Вы режиссер Ричард Лиз, – говорит она.

Да, – говорит он.

!

Он так удивлен ее словами, что забывает подкрепить их привычным «за мои грехи».

«Море проблем», – говорит она.

Да! – говорит он.

«Пангармоникон», – говорит она.

«Пангармоникон», – говорит он. – Бог ты мой.

В детстве мой любимый фильм, – говорит Олда. – Точнее, в подростковом возрасте.

Никто уже не помнит «Пангармоникон», – говорит Ричард. – Да я и сам забыл «Пангармоникон».

Мне он так нравился, – говорит она. – Автор – ваша подруга, которая недавно умерла, правильно? Та, о которой вы говорили. Я видела в газете.

Да, – говорит он. – Моя подруга.

Очень жаль, – говорит она. – Я прочитала об этом в газете и подумала, это же та женщина, что написала все эти пьесы. Патрисия Хил.

Это она, – говорит он. – Вообще-то идея «Пангармоникона» возникла у нее при работе над «Энди Хоффнунгом»: она проводила кучу времени в библиотеке, читая о песне Бетховена «К надежде» и слушая музыку, и, понимаете, наткнулась на историю человека, который попросил Бетховена написать музыкальное произведение для его оркестровой машины.

Пангармоникон, – говорит девочка. – Как в карточной колоде Каладеш из «Магии» [46] Пангармоникон – духовой музыкальный инструмент, изобретенный в 1805 г. немецким механиком, пианистом и педагогом И. Н. Мельцелем, другом Л. ван Бетховена. Каладеш – дополнительный блок карт из коллекционной карточной игры «Магия», впервые выпущенной американской компанией «Волшебники побережья» в 1993 г. .

Ричард моргает.

Бетховен был композитором восемнадцатого-девятнадцатого веков, – говорит он, – и…

Угу, я знаю, кто такой Бетховен , – говорит девочка. – Я спрашиваю про шарманку. В колоде моего младшего брата есть картинка с таким же названием. Но продолжайте. Бетховен был композитором восемнадцатого-девятнадцатого веков – и?

Я уж точно не сплю, если умудряюсь обижать в таком широком диапазоне тем, – говорит Ричард.

Он рассказывает все, что может вспомнить о «Пангармониконе».

У Бетховена был друг – человек, который изобрел метроном и придумал машину, способную заменить целый оркестр. Этот друг попросил Бетховена написать для него музыкальное произведение, чтобы он смог продемонстрировать свою машину перед публикой. Бетховен так и сделал.