Анонiм (Гор Грит) - Спящий бог 018

Религии утверждают, что существование появилось из не-существования. Сначала не существовало ничего. Потом начали существовать идеальные миры и в них бесплотные существа. Потом возник материальный мир и плотские существа. И вот то, что было, когда ничего не существовало, вот это неведомое и немыслимое Нѐчто религии именуют Богом.

Религии расходились в деталях и обозначениях. Древние греки называли это Хаосом, Хроносом; шумеры — Великой Бездной. В древнем Египте то, что было, когда ничего не было, именовали Мглой. В индуизме в этой роли троица: Брахма вечно создает мир из ничего, Кришна (Вишна) его сохраняет, а Шива разрушает, обращая в ничто, из которого Брахма опять создает существование. Для нашего исследования не важно, одномоментно возникло существование или множество раз. Важно, что перед существование есть Нѐчто.

Оно не может иметь формы и качеств. Форма имеет границу, отделяющую ее от остального. Качество предполагает рамки, до которых оно простирается, и за которыми его нет. То и другое требуют фона, на котором их видно. Но если ничего не существует, нет границы и фона, а значит, формы и качества. И если так, Нѐчто невозможно мыслить.

Если у Бога нет формы и качества, значит, он за рамками знания. Процесс познания — отделение одних форм и качеств от других. Библия говорит, что Бог сотворил все «мерой, числом и весом» (Прем. 11:21). Но при этом сам Бог не мера, не число, не вес и не величина. Его невозможно мыслить, вообразить, познать, ощутить и вообще как-либо зафиксировать. Единственное, что можно знать о Нѐчто, традиционно именуемом Богом — он непостижим, немыслим и не ощущаем. Кто фиксирует Бога, каким-то образом мыслит его и ощущает, — это верный признак, что он фиксирует не Бога.

По этой причине в иудаизме строго-настрого запрещено именовать Бога. Всякое имя — установление рамок, за которыми именуемое заканчивается. Уловленная бесконечность не является бесконечностью. Отсюда использование вместо конкретного слова «Бог» отвлеченного термина «Господин».

Богу запрещено приписывать какие-либо качества, кроме предельных абстракций — всемогущество, всезнание и прочее. Бог не может быть ничем ограничен. Заявлять Бога добрым или злым — ограничивать его. Он за рамками человеческих понятий добра и зла. Как говорил Мартин Лютер: «Бог спасает нас без нашей заслуги и обвиняет без вины».

До VII века до н.э. на все онтологические вопросы отвечали через привлечение Бога. Ни на один предельный вопрос не предполагалось иного ответа, кроме религиозного. Откуда все появилось? От Бога. Как все появилось? Бог создал. Ну и так далее…

Первую известную в истории человечества попытку найти ответы на онтологические вопросы вне религиозного контекста предпринимает Фалес Милетский (Греция, VII-VI век до н.э.). Не прибегая к религиозным понятиям, он ищет рациональный ответ на вопрос: откуда все появилось и что есть первопричина существования.

Фалес был образованнейший человек своего времени. Он много путешествовал по миру в поисках знаний. Был знаком с мировоззрением Греции, Вавилона, Египта, Индии, Сирии. Но все они его не устраивали. Их точкой отсчета были те или иные мифические элементы, которые нужно было принимать на веру. Он же хотел понимать, а не верить.

На этом основании его считают основателем современной науки, научного атеизма и родоначальником европейской философии. Он основал милетскую школу, учившую, что первопричина есть вода. Эта идея получила широкое распространение в Древней Греции. Так как Римская империя, в состав которой входила Иудея, находилась под эллинским влиянием, через семь веков эта мысль найдет отражение в словах апостола Петра: «вначале словом Божиим небеса и земля составлены из воды и водою» (2 Пет. 3:5).

Если я правильно понимаю Фалеса (а не приписываю ему то, чего он не имел в виду), когда он вопрошал, откуда появилось ВСЁ существующее, он понимал под ВСЁ не только известный нам земной мир, но вообще все существующее, включая божественный мир и его обитателей — самих богов. Если это так, тогда масштаб его вопроса зашкаливает. Подчеркиваю, зашкаливает не его ответ на вопрос, а масштаб вопроса.

Никто до Фалеса не выходил на такой масштаб. Предельным был вопрос: откуда взялся видимый мир — земля и небо. Национальные и культурные особенности на местах давали многообразные ответы. Но если опустить бантики, все они лежали в рамках: мир сотворили боги. Фалес же поставил вопрос: откуда произошло все, в том числе и боги.