Дэвид Юн - Весь мир Фрэнка Ли

Мы смеемся. Но я быстро замолкаю, потому что представляю себе, как Брит сидит в классе и смотрит на мой пустой стул. Она даже не представляет, что я пережил сегодня ночью. И все это из‐за меня. Все из‐за того, что я не пускаю Брит в свою жизнь.

Но разве это не мои родители не дают мне ее впустить?

Я как бы смотрю на нас со стороны: мы впятером идем, у нас все хорошо. Раннее утро, воздух свежий и влажный. Кажется, что все мы счастливы, веселы и открыты для всего, что готов преподнести нам мир. Так почему же мама с папой видят в Брит только белую девушку и ничего больше? Как такое может быть сейчас, когда судьба только что напомнила нам, что все мы равны перед смертью и наша жизнь может оборваться в любой момент?

Родители считают, что Джо – идеальная девушка, хотя на самом деле она далеко не такая. Они считают, что Кью – просто школьный приятель, хотя он мне как брат. Интересно, как тогда они воспринимают меня самого? И кто на самом деле мои мама с папой? Какие они? Того, что я знаю о них (а я знаю не много), явно недостаточно для того, чтобы их понять. В них есть глубины, которые я еще не открыл и, наверное, никогда не открою.

Я понимаю, что на самом деле хорошо знаю всего несколько человек и всего несколько человек хорошо знают меня. Один из них Кью. После всего, что случилось прошлой ночью, в их число официально вошла Джо. Я знаю Брит, но Брит не знает меня таким, каким я был этой ночью. И в этом виноват я сам. Утро неожиданно становится сухим и жарким, а солнце слепящим.

– Пожалуй, поеду в школу, – говорю я. – Только сначала отвезу домой маму с папой.

– Нет, мы ехать в Магазин, – говорит папа.

– Это просто безумие!

– Покупатель ждет, – говорит мама. – И сегодня приехать полиция. Они фотографировать и брать показания.

– Послушайте, можно же взять выходной, – предлагаю я. – Ничего не случится с Магазином за пару дней! В папу же стреляли!

Кью кладет ладонь на мою руку:

– Эй, позволь им быть собой. И сам тоже будь собой.

– Вот и я всегда так говорю! – восклицает Джо.

Они с Кью дают друг другу пять. Удар Джо оказался настолько сильным, что Кью потом еще долго поглаживает свою руку.

К моему удивлению, мама действительно отвозит папу в Магазин. Кью садится за руль папиной QL5, сначала мы забрасываем Джо домой, а потом едем в среднюю школу Паломино, базу команды «Конкистадоры».

Мы приезжаем в школу к обеду. Я не голоден (я даже не знаю точно, сколько сейчас времени), но все равно отправляюсь в кафетерий.

– Нам надо разделиться, – говорю я Кью.

Он на мгновение задумывается, а потом отвечает:

– Хорошая идея.

Он понимает: если Брит увидит нас вместе, она догадается, что этой ночью что‐то произошло, а я не хочу, чтобы она вот так об этом узнала. Я приехал в школу не потому, что не хотел портить свою безупречную посещаемость, а потому, что хотел рассказать Брит о случившемся ночью. Лично. Сохранив достоинство. Но уже слишком поздно – Брит замечает нас вдвоем в коридоре.

– Где вы пропадали? – спрашивает она.

– Э-э-э… – тяну я.

– Мне надо в туалет, – произносит Кью и исчезает, как самый неуклюжий в мире ниндзя.

– У тебя вид, словно ты всю ночь не спал, – говорит Брит, рассматривая мое лицо. – Ты чего, машину чинил? Это смазка у тебя?

Мне казалось, я смыл все каракули с лица, но, видимо, что‐то осталось. Объяснить, что у меня с лицом, в двух словах сложно. Можно только пошутить, сказав что‐нибудь типа: «Жаль, что ты этого сама не видела». И я совершенно непроизвольно начинаю смеяться.

– Это подписи.

– Подписи, – повторяет за мной Брит. – У тебя на лице.

– Ночь была просто сумасшедшей. Пойдем за теплицу.

– Хорошо, – смутившись, отвечает она. – Пойдем за теплицу.

Мы идем, и я прижимаю ее ближе к себе, чтобы чувствовать, как ее бедра при каждом шаге двигаются вместе с моими. Я улыбаюсь. Зеваю, потом зеваю еще раз. А потом вспоминаю, что обычно начинаю зевать, когда нервничаю. Брит смотрит на меня, я это чувствую.

– Так что стряслось? – шепотом спрашивает она.

– Сейчас расскажу.

Мы поворачиваем за угол, проходим по пустому коридору, выходим на улицу и заходим за теплицу. Брит засовывает ладонь мне под рубашку и целует меня.

– У тебя изо рта ужасно пахнет!

– Это чипсы, – говорю я. – Прости.

– Да нет, ничего страшного. – И она снова меня целует.

– Привет, – говорю я.

– Расскажи, что стряслось этой ночью, а то я начну волноваться.

Я делаю глубокий вдох:

– Так. Короче. В папу стреляли… Нет-нет, дослушай, он в полном порядке. Эту ночь я провел в больнице.