Матс Tpаат - Сад Поммера

Люди собираются идти по домам. За окном ярко светит солнце. Только что распустились кусты смородины под окном, зеленеют побеги трав. Кообакене после волостного зала во всю распахивает кожух.

На дворе волостной старшина дружески берет под локоть старого Хендрика и говорит полушепотом, чтобы старик шел в трактир, ему надо поговорить со старым солдатом.

Старый лейб-гвардеец, польщенный, поворачивает к трактиру.

Поммер идет домой, размахивает руками, сердито кашляет и трогает рукой бороду. Новый квартирант совсем не по душе ему. От этого бродяги и пьяницы винная зараза проникнет и в школу. Ведь школа только чуть в стороне от трактира, через перекресток. Как часто доносится в класс пьяный гомон пьющих хуторян, и он бессилен против змия. Будь у него голос, схожий с иерихонской трубой, и то не осилил бы. Дети, молодые восприимчивые ростки, разве мало слышат они пьяный гвалт отца или братьев, чтобы даже здесь, на малом клочке нивы просвещения, в их уши снова и снова заползала бессмысленная пьяная дурь.

Кристина стоит во дворе, держа руки под чистым передником, и ждет мужа.

Крыжовник за домом выпускает листья. Поммер на мгновенье останавливается и смотрит. Хорошо стоять вечером в юрьев день возле кустов, подставив нежным лучам солнца свое восточно-балтийское лицо.

— Яан! — вдруг восклицает во дворе Кристина и в отчаянии машет руками.

Поммер не понимает, что хочет жена, что с нею такое, но в ту же минуту он инстинктивно оборачивается. По дороге в его сторону мчится пестрый пес, поджав хвост.

Неужели бешеный?… Кто его знает?

Школьный наставник быстро осматривается. Прихожая трактира пуста, только лошади волостных выборных тупо застыли у изгрызанной коновязи.

Убежать и скрыться он уже не успеет.

Поммер и собака, на большаке двое, око за око, зуб за зуб, как два враждебных мира.

В последнюю минуту учитель одним движеньем отрывает от своего забора жердь и смело выходит навстречу бродячему псу.

Увидев жердь, собака свирепеет, глаза ее зло блестят, сверкают зубы. Если пес и не был бешеным раньше, то сейчас он наверняка взбесился.

Поммер уже не молод, его движенья не столь быстры и легки, как в юности, когда он мог ловко вскочить на лошадь с самой высокой холкой или двумя-тремя меткими ударами повалить в трактире или на ярмарке какого-нибудь бахвала, так что тот не успевал сосчитать до трех.

Человеческими и лошадиными уловками сейчас не обойтись. Против собаки нужны собачьи уловки.

На мгновенье собака замирает на месте, глаза ее неподвижны — будто под желтым пеплом.

Школьный наставник уставился на своего врага. Пес был чужой, пестрая пастушечья собака, должно быть, дворняжка кого-нибудь из хуторян. А то разве она шлялась бы по большаку и ярилась на встречных?

Поммер должен уметь все, смело выступать против всякой тьмы и злобы. Должен он справиться и с бешеной собакой. И такое важное дело нельзя оставлять на усмотрение волостного полицейского, который восседает в трактире в господской комнате.

Дубинка свистит в воздухе.

Первый удар пролетает почти мимо. Шест лишь слегка касается песьей головы, сотрясает ее безумные мысли и убыстряет их ход.

Поммер снова вскидывает орясину, чтобы влепить удар собаке между глаз, но не успевает он это сделать, как животное рыча кусает его в руку. Собака ведь кусается без спросу.

Поммер пятится назад и замахивается, чтобы вновь ударить. На этот раз шест попадает на крестец собаки. Дворняга, скуля, хрипя и исходя слюной, валится на задние лапы. Скребя дорогу когтями, дрожа и передвигаясь вперед передними лапами, она приближается к учителю и снова с рычаньем нападает на него.

Зло упрямо и изворотливо.

Поммер борется с собакой как Калевипоэг с бесами. Руку жжет резь, от напряженья и страха на морщинистый лоб стекает пот, но победы еще не видать.

Новые удары сыплются на голову пса.

Со стуком, будто череп у него каменный.

Будто голыши падают в телегу.

Будто гудят своды подвала.

Лошади беспокойно фыркают у коновязи и мотают головой. Словно чуют волка. Гнедой Кууритса встает поперек другим, рвет узду и ломает оглоблю. Он, пожалуй, гораздо проворнее своего хозяина.

Поммер, отчаянно нанося удары, отступает к дому. Все звонче звучат удары дубинки. Лоб собаки гудит будто медный котел.

Кристина стоит на дворе и испуганно смотрит, как бьется ее муж.

Дверь трактира отворяется, и появляется тыквоподобная голова госпожи трактирщицы. Поммер видит все это как в тумане. Он отступил уже до самых ворот школы. Неподвижный, подернутый желтым пеплом взгляд бешеной собаки уставился в лицо деревенского просветителя.