Франческо Пикколо - Минуты будничного несчастья

Никто не принесет тебе граппу вообще. И никому ты не можешь заказать граппу вообще. Это всего лишь предварительный выбор. Официант, став по стойке «вольно», начинает перечислять тебе имеющиеся виды граппы и ждет, чтобы ты сказал, какой из предложенных видов предпочитаешь. Ответ не ограничивается одним этапом. Если ты просишь белую или выдержанную в дубовой бочке янтарную старку, ты только называешь цвет, указываешь поле выбора, в пределах которого тебе предложат другой список. И лишь после трех или четырех возможных вариантов ты наконец доберешься до граппы, устраивающей тебя.

А ты всего лишь хотел выпить рюмку граппы.

Учась в университете, я время от времени давал частные уроки школьникам-старшеклассникам. Однажды я готовил к экзамену на аттестат зрелости ученика, который внимательно слушал у меня на кухне мой четырехчасовой урок о Леопарди или Мандзони с заданием вернуться на следующий день и повторить мне усвоенное за эти четыре часа.

Все, что он говорил, вернувшись назавтра, сводилось к нескольким словам: «Леопарди — великий поэт, может быть, один из самых великих, а может быть, даже самый великий».

И все. Ничего по существу, кроме, например: «Мандзони — один из самых великих итальянских писателей, может быть, даже самый великий».

Я старался рассказать ему все, что знал о Леопарди, а он только делал вид, что слушает. Я думал: чему-то я все-таки его в конце концов научу, что-то он будет знать.

С тех пор прошло много лет, и, объясняя что-то своим детям, я делаю это так же, как делал тот мой ученик: «Этруски — великий народ, может быть, один из самых великих». Я вожу их по Риму и говорю: «Колизей — великий исторический памятник, древние римляне были великим народом».

Больше я ничего не знаю.

Я не в состоянии определить породу рыбы, путаю крабов с омарами, не разбираюсь в названиях деревьев и цветов. Я не знаю собачьих пород, марок и моделей автомобилей. Не знаю, какой размер обуви у моих детей, не могу отличить шерсть от хлопка (я не шучу), не имею представления о логическом анализе и ничего не смыслю в анализе грамматическом, допуская, что это, возможно, одно и то же. В детстве я говорил по-английски и по-испански, а сейчас не помню ни слова ни на том, ни на другом языке. Начинаю говорить, хочу сказать «дом» и думаю, как сказать «дом»… Ничего не помню по истории, по латыни, по истории искусства. Говорю только, что Поллайоло — великий художник, может быть, один из самых великих художников своего времени, но не знаю, какого именно времени.

За свою жизнь я прочитал тысячи книг, я видел почти все фильмы, снятые со дня изобретения кинематографа, я с детства читаю газеты и журналы и теперь могу сказать о Мандзони: он написал великий роман, может быть, один из самых великих романов, может быть, самый великий.

Тот ученик еще ничего не знал, я уже ничего не знаю.

Когда утром я звоню домой своему другу Доменико Старноне, всякий раз, в котором бы часу я ни звонил, я слышу назойливо-громкий шум пылесоса. Совсем рядом с ним. И нам приходится под него говорить, вернее, кричать. Наконец, когда мы убеждаемся, что разговора у нас не получается, он говорит: «Подожди, я перейду в другую комнату», — и таки переходит в другую комнату.

Но это решительно ничего не дает: этот чертов пылесос как работал, так и продолжает работать рядом с ним.

Стараясь его перекричать, мы то и дело переспрашиваем: «Что ты сказал?» Наконец я не выдерживаю и осторожно интересуюсь: «А ты перешел в другую комнату?» И он отвечает коротким «да».

В результате, договариваясь с ним о встрече, я из осторожности всегда спрашиваю: «Ты будешь один или с пылесосом?»

Мне не нравится слово «экологический». Применительно к пиву оно звучит по меньшей мере нелепо. Не нравится заголовок «На краю пропасти» в утренней газете. Не нравится, когда тебя упрекают в обещании записаться в бассейн, которое ты не сдержал. Не нравятся прогнозы погоды, вечные предрассудки относительно молочного шоколада, разглагольствования о тонкой разнице между латте макиато и белым капучино, о свежевыжатом морковном соке. Тележурналисты, которые преследуют людей на улицах, требуя, чтобы те вернули зарплату или пенсию [8] Речь идет о популярной телепередаче, в которой тележурналисты охотятся на политиков и представителей свободных профессий, получающих чрезмерные, с точки зрения «охотников», зарплаты и пенсии. Как видим, автору бесцеремонное рвение этих тележурналистов не по душе. . Слишком маленькое расстояние между двумя полками. Теоретики, рассуждающие о том, что паста должна быть аль денте [9] От итал. pasta al dentе — макаронные изделия, особенностью приготовления которых является сохранение ими упругости при жевании. , но не совсем аль денте. Предположение, что однажды правое и левое движения перестанут существовать. Болтовня о том, когда же всем нам откроют наконец, что такое «минимизация налогообложения». Не нравится, когда вино пахнет пробкой и его приходится менять. Заправщик, который спрашивает, хочешь ли ты какой-то особый дизель, и бывает недоволен, если ты говоришь нет. То, как на тебя смотрят в кассе, когда ты вынимаешь из бумажника купюры в пятьдесят или сто евро, которые, независимо от их реальной стоимости, не нравятся кассирам. Так называемое монашеское терпение. Тростниковый сахар еще и потому, что говорят, будто надо класть его больше, но вопрос, насколько больше? Эвфемизм «древнейшая профессия». Не нравится, когда утверждают, что нет неаполитанского диалекта, а есть неаполитанский язык. Когда вместо «я так не считаю» говорят «я этого не вижу». То, что дубликаты ключей всегда оказываются пусть и с небольшим, но дефектом, из-за которого приходится помучиться, прежде чем откроешь дверь. Не нравится ничто окончательное. Кажутся странными люди, любящие ходить по солнечной стороне улицы. Не нравится утро, когда, не успев открыть глаза, вспоминаешь, что должен куда-то бежать. Вопрос: «Ты ешь, чтобы жить, или живешь, чтобы есть?» Не нравится, когда мне заявляют: «Твои соображения не стоят ломаного гроша». И когда про мужчину и женщину говорят: «Между ними что-то есть». Не нравится класть что бы то ни было на место. Не нравятся люди, которые подозрительно спрашивают в подъезде: «Извиняюсь, вы к кому?» Не нравятся те, у кого в гараже кондоминиума есть свое машино-место, и даже если они уезжают в Индию на восемь месяцев, им не приходит в голову его освободить хоть на пять минут. На полчасика. Не нравятся вопросы-ответы: «Какое ваше главное достоинство? — Щедрость» и «Какой ваш главный недостаток? — Щедрость». Не нравится хозяин, который говорит тебе: «Это вам не стена», — видя, что ты облокотился о его машину. Объявление: «Прерванная передача продолжится в самое ближайшее время». Вареные овощи. Влажные губы. Эсэмэски со словами «скоро буду». Не нравится, кто бы он ни был, человек, говорящий о себе: «Я все тот же», равно как и тот, кто говорит тебе: «Ты не меняешься, все такой же». Фразы: «Животные лучше нас», «Если человек хочет работать, работа его найдет», «Я отниму у тебя всего пять минут», «Чего-чего, а этого я от тебя не ожидал». Не нравится, когда мне говорят: «Нам лучше расстаться на некоторое время, чтобы подумать». Не нравится, когда говоришь: «Я хотел тебе что-то сказать, но забыл что», а тебе отвечают: «Если забыл, значит, ничего важного». Не верю, когда говорят: «Ты снился мне ночью». Мне не нравятся слова: «Остается только три раза плюнуть через левое плечо». Люди, говорящие на закате: «Какой красивый закат!» Слова: «Ничего не делаю, а потею». Вопрос: «Ты натуральная блондинка?» Не нравится, когда вместо «Сделаю» говорят «Собираюсь сделать». Фразы «Перед употреблением взбалтывать», «Снявши голову, по волосам не плачут», «Не морочь мне одно место». Не нравится объявление: «Руководство не несет ответственности за кражу или утерю вещей, сданных на хранение». Объяснение: «Виной неожиданные холода». Фразы: «Холодные руки, горячее сердце», «С глаз долой, из сердца вон», «Вы мужчины, а мы женщины», «Моя вина, моя вина, моя величайшая вина».