Константин Гирлин - Собрание сочинений. Том I

— Кто такой Кошкин?

Фальстарт застыл с густо сведенными над переносицей бровями, словно сошедший с постамента «Мыслитель» Огюста Родена.

— Так вы не Кошкин?

— Я ждал этого вопроса всю свою жизнь. Несите мне Библию, я поклянусь на ней.

— Кто вы такой?

— Рад, что спросили. По Дизайну человека я Манифестор, по соционическому типу — Дюма. Близнецы в преддверии Рака. Это вам. — С легким оттенком самодовольства гость вручил редактору полусгнивший ирис. — Как смотрится глаз не оторвать!

— Как ваше имя?

— Да.

— Зовут вас, я спрашиваю, как?

— Сипович. Сделайте мне приятно понюхайте цветок.

На лице Фальстарта нарисовалось глуповатое выражение, как у пожилого иллюзиониста, в последний миг запамятовавшего, в каком дуля пуля.

— Просторно тут у вас, — сказал Сипович и после некоторой паузы, подбадривая себя кивками, добавил на выдохе: Да, есть что пограбить.

Возникла гнетущая пауза. Сипович придурковато улыбался.

— Говоря откровенно, у меня к вам деликатный разговор.

Фальстарт напрягся и кивнул.

Что-то произошло с лицом этого несчастного человека. Кожура гостеприимства медленно отслаивалась от него. «Ошибка пластического хирурга» — сказали бы некоторые из нас и были бы неправы. Стоит лишь посочувствовать работнику пера, который, как укушенная змеей макака, хранил твердость духа до последнего момента.

— А вы не думали сделать перестановку?

— Вы что, пьяный? — насторожившись, спросил Фальстарт.

— Какое любопытное дедуктивное умозаключение. Но это все нервы. Утром у меня состоялся неприятный разговор со старухой.

— Что?

— Поймите, даже сухарю, вроде меня, хочется, чтобы его будили словами: «Пора, красавица, проснись: открой сомкнуты негой взоры…»

— Говорите правду, в психушке сегодня выходной?

— Не перебивайте, пожалуйста.

— Я уже не могу вас слушать. Вы удивительно на меня влияете: мне хочется есть кактусы и чесать себя теркой.

— Мою бабулю зовут Пульхерия Ананасовна. Вы с ней на короткой ноге. Так сказать, друзья до гроба. Не разлей вода. Без труда не выловишь и…

— Вы заткнетесь наконец? — Фальстарту казалось, что последние несколько минут у него в голове безостановочно звенит ложка на кафельном полу. — Слушайте, я говорил с вашей бабушкой… но ничего не обещал. — Фальстарт упреждающе поднял руку: — Нет! Ни слова! Молчите! У меня сейчас треснет кора головного мозга, и в этом случае я буду вынужден треснуть вас.

— Так что насчет работы? — звонко спросил Сипович.

Фальстарт, самоочевидно поджидавший этот вопрос, как свидетель цунами, который сознает необратимость возвращения сокрушающей приливной волны, ударил кулаком по столу.

— Убирайтесь!

— Дайте работу.

— Убирайтесь!

— Дайте денег.

— От вас несет перегаром.

— Это феромоны таланта.

— Пошел вон!

— Не толкайте меня на преступление, я же начну воровать.

Фальстарт посмотрел на несчастного недотепу взглядом постаревшего лося. Лоб его прорезала глубокая морщина.

— Вы когда-нибудь слушаете, что вам говорят? — сказал он с расстановкой, потом поднялся и, настойчиво подталкивая, предпринял попытку выдворить Сиповича за дверь. В кабинете возникла суматоха, похожая на ту, когда осел прекращает слушаться своего погонщика и упирается рогами, которых у него нет.

Горячее единоборство было досрочно завершено шумом, разнесшимся за дверью. Было похоже, что папа Карло повздорил с лесорубами. Фальстарт вылупился на дверь, как богомол на свою самку после дикой оргии, и в воздухе над его головой повис немой знак вопроса. После недолгой паузы дверь вылетела наружу, а на авансцену вышел Бухтаревич и тут же рухнул под стол. Вслед за упавшим телом

на пороге возник долговязый человек с острым лицом таксы. В руках его красовался пистолет, и если читатель думает, что субъект, явившийся в редакцию с оружием, имеет недобрые помыслы, то мыслит он в верном направлении.

Явно чем-то взбешенный, пришедший, не откладывая дело в долгий ящик, навел дуло на редактора.

— С кем имею честь? — надменно произнес Фальстарт. Он был предубежден против вооруженных людей, врывающихся в его апартаменты.

Новоприбывший снял пистолет с предохранителя и потянулся за ножом. Фальстарт тактично намекнул, что пистолета вполне достаточно и дальнейшая демонстрация арсенала лишена всякого смысла.

— Погодите! — воскликнул редактор. — Кошкин?.. Как я вас ждал!

— Сейчас я начну вас расстреливать, — проинформировал его Кошкин.