Коллектив авторов - Посиделки на Дмитровке. Выпуск 7

— Выйдешь на улицу — знакомые лица, вроде бы живем вместе, а поздороваться не с кем. Просто поговорить, и то не тянет. Вдруг он по—другому думает? Поссоришься. Зачем мне это?

— Был у нас начальник милиции, редкий ворюга. Без взятки к нему даже на прием не ходи. Прислали нового, мы рады были, вроде хороший человек. Дали квартиру ему. А он скоро сам купил землю, построил там магазин, потом автомойку. Потом еще один магазин. Покрикивает на подчиненных. Какой он милиционер? Когда разобрались, шум был, даже статья в газете появилась. Приезжало областное начальство. Сняли. Перевели в другую область. Недавно узнали: с повышением. Объясни ты мне это, чего-то не понимаю.

Есть у меня дружок, лет тридцать знакомы, в районной управе работает. Раз в месяц встречаемся, выпиваем, за жизнь говорим. Жена доняла: «Звони!» Недельку не могла подождать, когда увидимся. Три года на даче без воды сидим. Обещали скважину поблизости пробурить, есть решение вашей же управы, все тянут. Помоги!». «Это — пожалуйста, — говорит он, — зайду только к начальнику». Через полчаса звонит. «Успокой Танюху. Сделаем». «Ну, спасибо, — говорю, — вот, что значит друг». А он отвечает: «Ишь ты… Спасибо — не красиво…» Помните конец: «…надо денежку платить ».А вы — говорите коррупция. В крови она у нас. Расхотелось мне с ним выпивать, вообще видеться не хочется. А вы говорите — коррупция. Когда самый близкий друг…

— Какой праздник 4 ноября? Я и не вспомню. Сейчас что ни день, то праздник. День шофера. День дворника. День туалетов. Наверное, кто-то сидит, выдумывает. Хорошая работенка — придумывать праздники. Интересно, сколько за нее платят?

— Наш дом на окраине. А сразу за ним дубовая роща, дубрава по-старому. Там дубы по сто, а может, по двести лет. Красота такая, любуешься. Туда с детьми приходили отдыхать, даже специально приезжали из других мест. А потом поодаль стали строить дома по 25 этажей, а к ним надо было трубы прокладывать. Начали рыть траншеи — как раз через дубраву, совсем рядом с деревьями. Увидят корень — рубят. Я спрашиваю: «Вы, что ребята, вредители?» Они смеются: «Гуляй, дед! Мы тендер выиграли». Трубы положили, засыпали, а к весне верхние ветки у дубов стали сохнуть и падать, детей страшно было пускать туда. А потом вся роща засохла.

Живет он в поселке Коммунарка. Поселок известен тем, что там были дачи самых высокопоставленных энкавэшников, а еще расстрельный полигон, второй после Бутово. В Коммунарку привозили хоронить и расстрелянных в других местах, в том числе на самой Лубянке.

— Жители что — из окон смотрели? Кайф получали?

— Да нет. В лесу расстреливали, прямо среди деревьев. Сейчас там храм стоит, молебны читают. Называется храм — Святых Новомучеников. Понаставили памятники в лесу, вроде как могильные камни. А то просто холмики из камней с крестами. Портреты повесили на деревьях — их видимо-невидимо. Много народу приезжает, прямо автобусами возят, больше все старые люди, часто из Латвии, Литвы, Польши. Я и сам люблю там гулять, хожу по лесу, колокольный звон слушаю, лица рассматриваю, фамилии читаю. Все удивляюсь — есть японцы, китайцы, корейцы. Их-то за что?

— Скучаю по баранке, да здоровье не позволяет. Даже проводку на даче починить не могу, сын просил. Нельзя, говорят, руки поднимать. Кроссворды разгадываю, мне все их покупают, жена, сына. А еще думать стал. Раньше некогда было. Вот и занятие.

Альгамбра

В южной Испании, которая сотни лет оставалась под владычеством мусульман, особенно остро начинаешь понимать, какой силой и привлекательностью обладал ислам в период своего взлета, сколь было в нем силы, тайн и неожиданностей. Арабам не разрешали изображать людей и животных? Не позволяли соперничать с Аллахом? Но они всё свое вдохновение и фантазию вложили в шрифт, в обычное письмо, которое не пишут, его рисуют, каждая буква — узор, всё прихотливо, всё ветвится, соперничает с живой природой. Каллиграфия — первое и главное исламское искусство. До сих пор в Южной Испании уличные художники предлагают написать ваше имя на фарси — и полученный лист бумаги хоть сейчас обрамляй и вешай на стену.

Полуразрушенная Альгамбра — резиденция мавританских королей, последний их оплот в борьбе с восставшими испанцами. Анна Ахматова, изучая библиотеку Пушкина, открыла, что сюжет «Сказки о золотом петушке» развивается именно здесь, в этом дворце-крепости. Изящные, невесомые, почти воздушные мраморные колонны поддерживают тяжелые и массивные своды, на них опирается вся мощь купола, который уходит в бесконечную высь. Как тонкие подпорки выдерживают всю эту громадину — гордость и загадка исламской архитектуры. Отверстие на вершине купола кажется с копеечку, тем не менее дневные лучи, проникающие в мрачный дворец, каким-то образом освещают самые удаленные уголки его громадного зала. И это тоже восточный секрет.