Хэрриет Эванс - Дикие цветы

— Как вы с Дафной познакомились? — неожиданно для самого себя спросил он Дину однажды. Прошло несколько месяцев, и стоял прекрасный мартовский весенний день. Дина и Энт на улице аккуратно расплетали старые мертвые ветви дикого винограда и роз, усики вьюнков и жимолости, которые росли на стене дома и у крыльца и каждую зиму спутывались так, что их приходилось тщательно подстригать.

Дина оторвалась от выдергивания скелетообразных длинных сросшихся сучков дикой розы, взбиравшейся по стене Боски и цветущей солнечно-желтым цветом каждый май, но сейчас скорее напоминавшей ногти Степки-растрепки [168] «Стёпка-растрёпка» (нем. Struwwelpeter, букв. «Неряха Петер») — сборник из десяти назидательных стихотворений, написанных франкфуртским психиатром Генрихом в 1845 г. В одном из стихотворений рассказывается о неряхе Петере, у которого грязные руки, отросшие ногти и длинные нечесаные волосы. .

— Я познакомилась с ней в Британском музее. Я вернулась туда после поездки в Ур [169] Один из древнейших шумерских городов-государств древнего южного Междуречья (Месопотамии). перед тем, как поехать в Багдад. Она помогала мне каталогизировать ассирийские печати. Она тогда только приехала из Самервилльского колледжа, где с отличием окончила курс древней истории и к тому времени уже успела избавиться от того ужасного итальянского графа — ну, ты знаешь. — Энт не знал. — Во всем музее работали еще только две девушки. Раньше было еще двое, но обеих заставили уволиться, когда они вышли замуж. — Она покачала головой. — Все эти мозги, все способности, что они могли дать музею, просто… пропали. Не важно. Я никого не знала в Лондоне, и милая женщина, дорогая Елизавета, которая умерла на прошлое Рождество, работала тогда в отделе эстампов и рисунков. Она взяла нас под свою опеку. Дафна была совсем не похожа на меня — аристократичная, эффектная, кутила, — но мы сдружились. Иметь закадычного друга было просто прекрасно.

— И вы вообще больше никого не знали?

— Ни души. Я выросла в Индии. Мой отец был полковником в армии. Вазиристан, потом Кашмир, а потом мы жили в Дамаске.

— С вашей сестрой. Моей бабушкой, — сказал Тони.

— Я не очень хорошо знала Розмари, она ведь на одиннадцать лет старше. Она переехала назад в Англию, когда мне исполнилось пять. Я выросла как единственный ребенок, Энт. Видишь ли, я была ошибкой.

— Что вы имеете в виду?

Она засмеялась.

— Скоро узнаешь. Или, лучше сказать, надеюсь, что не узнаешь. Я не бывала в Англии до восемнадцати лет. Я выросла, мечтая о ней. И когда я приехала, все вокруг оказалось таким зеленым, словно равнины древней Месопотамии, когда львов и удодов было в избытке, пока они не вымерли в прошлом веке — такая трагедия! Там, где Ашшурбанипал охотился на благородных львов, где росли деревья и травы, сейчас пустыня… — Она принялась грызть ноготь. Энт терпеливо ждал. — Не важно. Когда я впервые приехала, Англия показалась мне раем. Риджентс-парк походил на висячие сады Семирамиды.

— Никогда не задумывался об этом, — сказал Энт.

— Ну, там не хватает гранатовых деревьев и водопадов, но растительность такая же буйная. Я поначалу думала, что мы будем очень счастливы там. Я правда думала, что что-то изменится. — Она замолкла. — Мой отец привез нас сюда, в Боски, сразу же, как мы вернулись, в первое лето 1908 года. Он построил его для мамы. Это был сюрприз.

Энт выдирал крепко вцепившийся в навес над крыльцом усик дикой розы.

— Целый дом? Это действительно отличный сюрприз.

— Тогда папа был богат, но потом удача отвернулась от него. Где-то в Биаррице [170] Биарриц — город на юго-западе Франции, популярный курорт. , думаю. Но не уверена. — Тетя Дина отвернулась и принялась мотыжить землю. — Мы так часто переезжали. Из-за карточных долгов и всего остального его часто просили покинуть полк, но он был так харизматичен, что почти сразу же находил новую работу.

— У него было много долгов?

Она кивнула, прочистила горло и заправила за ухо непослушный локон волос.

— О, не то слово, и долг чести был для него самым серьезным. Нам иногда приходилось уезжать совсем внезапно. — Она улыбнулась, причем глаз ее улыбка не коснулась. — Но когда ему везло… — Дина улыбнулась. — Мы жили на широкую ногу. Не то чтобы в Сирии или Индии было где разгуляться, но… Он был очень щедрым человеком. Это, видишь ли, отличительная черта всех картежников — зачастую они играют, чтобы их любили, чтобы почувствовать себя счастливыми. Бедный папа. Даже после его смерти мне отчаянно его жаль.