Юй Хуа - Месяц туманов

— Бао Чжуэй… — тихо позвал он в сторону коровника.

Стойло в коровнике занимало очень важное место, и было центром коровника. В некоторых местах белый ствол протёрся от узлов, которыми привязывали на ночь коров, но тёмные пятна на коре всё так же бросались в глаза. Горизонтальные брёвна стойла отличались от всех остальных вертикальных предметов — столбов, стен, дверей, — поэтому лежащие на уровне глаз берёзовые стволы бросались в глаза. Отчим когда-то слышал о страшных чудовищах, у которых были острые клыки, что же до него самого, то в его доме именно у стойла вырос клык.

— Я должен вытащить этот клык, — тихо говорил он себе.

Отчим осмотрел коровник, в ящике с инструментами в углу нашёл топорик, потом встал перед корытом, но взобраться на него не смог, не хватало сил. Держа в руках топор, он беспомощно смотрел вверх, на эти берёзовые стволы. Простоял минуты две, тем временем в коровник проник ещё более густой туман, скрыв белые стволы берёз. Перед глазами у мужчины помутнело, вокруг всё побелело, затем стало чёрным, а потом всё окрасилось в ярко-фиолетовый. Он пошатнулся, позвал: «Бао Чжуэй…» — и упал на землю. Когда он умер, его рука всё ещё крепко сжимала топор.

Когда Бао Чжуэй вернулся с коровами в деревню, уже наступило время ужина. Бяньлянь и Диэр шли впереди, а Бао Чжуэй с Хуаэр двигались за ними. Вечером туман сгущался ещё сильнее, Бао Чжуэй шёл очень медленно, опасаясь, как бы с Хуаэр не приключилась неприятность. Он хорошо подумал и решил, что если дядька не умер, то он спросит у него ещё кое-что.

Приближаясь к воротам, он услышал звук пилы и молотка, остановился, похлопал Хуаэр и удивился:

— Эй, слышь, чего это в доме столько шума?

Хуаэр немного помолчала, а потом махнула головой и промычала. Она всегда так делала, когда соглашалась со словами маленького хозяина.

Бао Чжуэю показалось, что по двору двигается множество людских теней. Звук рубанка вызывал в памяти жатву пшеницы. Мальчик нечаянно натолкнулся на человека, тот спросил:

— Бао Чжуэй, это ты вернулся?

— Угу, что вы здесь делаете?

— Гроб сколачиваем, твой дядька умер.

— Дядька умер, — тихо повторил мальчик, потом повернулся к Хуаэр и сказал: — А я же у него кое-что хотел спросить, — он обиделся и захныкал.

Звук плача бежал в тумане, люди, не сговариваясь, одновременно спросили:

— Кто это плачет?

— Бао Чжуэй.

— Бао Чжуэй дядьку оплакивает.

— Бао Чжуэй не может вынести, что дядьки нет.

— Плачет пуще родного сына.

Плач Бао Чжуэя заставил уже успокоившуюся мать снова зарыдать, к ней присоединился звонкий голос Сюэ Эр. Люди ходили по дому и по двору, унимали мать, успокаивали детей. В конце концов кто-то отвёл Бао Чжуэя в коровник, Хуаэр молча следовала за маленьким хозяином, Диэр и Бяньлянь уже давно там его ждали. Сосед зажёг лампу, желтоватые лучи осветили белое стойло, поднятую соломорезку и сделанные руками отчима печку и кровать. Бао Чжуэй вздрогнул, сердце сжалось. Человек, который его привёл, не плакал, он просто закрыл дверь в коровник и пошёл стругать гроб.

Бао Чжуэй запрыгнул на корыто, завязал три узелка на стойле и подумал о дяде. Ведь мальчик хотел спросить, кто научил его завязывать эти узелки? Бао Чжуэй думал об этом весь день в поле. А теперь не было никакой возможности получить ответ на этот вопрос.

Бао Чжуэй спрыгнул с корыта, дал коровам полакомиться пирожками из сои, потом сел на край кровати и стал любоваться «цветками абрикоса». Хуаэр отошла от корыта к куче сухой травы, верёвка на её шее натянулась.

На третий день после кончины дядьку должны были хоронить. Рано утром к воротам приехала телега, чтобы везти гроб. На Бао Чжуэя надели траурную шапочку и завязали длинный траурный пояс, и мальчик расстроился. Туман плотно укутал двор, и тени людей стали нечёткими, траурный флаг, словно огромный камыш, косо стоял на воротах. Мать пришла в коровник, чтобы дать указания сыну: когда начнётся траурная процессия, он должен плакать как можно громче, дойдя до перекрёстка — поклониться на четыре стороны, а потом громко произнести: «Дядя, пусть земля тебе будет пухом».

— Ты запомнил? — грустно спросила мать. Лицо и губы у неё опухли от слёз.

Он не ответил.

Мать объяснила:

— Твой дядька так хорошо к тебе относился, ты должен его как следует проводить. Тогда он даже в земле продолжит тебя оберегать.

Бао Чжуэй никак не мог понять, почему мать объясняет ему всё как дураку. Он-то себя считал вполне нормальным.