Эдвард Кэри - Кроха [litres с оптимизированными иллюстрациями]

Я научила ее готовить кое-какие швейцарские блюда, какие очень любил мой хозяин. Рёшти – тертый картофель, обжаренный в жире, и фляйшкезе, который делается из смеси фарша разных сортов мяса и вместе с луком запекается в форме для хлеба.

– Гыгыгы… – смеялась она, пропуская печенку через мясорубку.

Число наших посетителей все росло, да так, что вдова вместе с Эдмоном отправилась с визитом в типографию месье Тикра.

С процветанием появились кирпичи. С кирпичами появились строители, которые принялись обкладывать кирпичами все стены дома, пока старый деревянный Обезьянник не был облачен в элегантное кирпичное платье. По краям были добавлены четыре кирпичные башенки, чтобы укрепить деревянные опоры-костыли.

– Это нарушает дух места, – возражал Мерсье, забежав как-то в мастерскую. – Ничего хорошего из этой затеи не выйдет. На бульваре не должно быть никаких кирпичей. Вас за это возненавидят! Настанет день, и вам отомстят за эти кирпичи!

– Да кто вы такой, чтобы это говорить! – возмущалась вдова.

– Я – Мерсье собственной персоной!

– И на каком основании вы это заявляете?

– Я ваш старинный друг. Вы разве забыли, что именно я познакомил вас с Куртиусом? Да вы загляните в гостиную: там стою я, созданный его умелыми руками!

– О, благодарю вас за напоминание. Я так привыкла к нашим произведениям, что иногда забываю, кто перед мной. Я как раз еще месяц назад собиралась задвинуть вас подальше. Жак, убери-ка эту голову прочь! Можешь не особенно с ней нежничать, все равно мы отправим ее на переплавку.

– Но я же Мерсье!

– Да уж знаю! Какая жалость, что вы не можете стать кем-то другим.

– Я написал книгу «Париж в…»

– Да, да, но, видите ли, она уже ровным счетом никого не интересует. Сочините что-нибудь новенькое! И сообщите нам, когда получится. И уж постарайтесь на этот раз создать нечто более долговечное!

– Прошу вам, мадам, не уносите мое изваяние!

– Вопрос решен. У нас тут не благотворительная лавка.

– Мне так нравилось ее рассматривать, – уныло изрек он.

– Мы выставляем только самые изысканные и самые отвратительные головы. А ваша голова, как и подавляющее большинство прочих голов, находится где-то посередине. Вы понимаете, не так ли?

И Мерсье безмолвно удалился.

Поначалу казалось, что он был прав. Соседи, проходя мимо нашего обновленного здания, качали головой и потрясали кулаками, кто-то сплевывал, а иногда, в кромешной ночи, когда Жак крепко спал, кто-то выливал ведра помоев на наше крыльцо. Из всех домов на бульваре только три были выстроены из материала более прочного, чем дерево: театр канатоходцев «Гран дансёр дё корд» Николе, «Амигю комик» Одино, а теперь вот и наш «Кабинет доктора Куртиуса».

После обкладки кирпичами Обезьянник начал издавать непривычные диковинные звуки, словно гигантский рот скрежетал зубами. Чердак мучительно стонал – громче обычного. Кое-где во втором этаже пол слегка перекосился. И однажды, когда вдова шла по лестничной площадке и наступила на болтающуюся половицу, та вздыбилась и чуть не хлопнула ее по лбу.

Облачившись в новое платье, Обезьянник произвел революцию и в стиле одежды своих обитателей. Все началось, как и следовало ожидать, с вдовы. К своему обычному черному она добавила новые оттенки – какие-то алые оторочки, темно-синие манжеты, а свой чепец украсила алым шелком. Еще она купила себе мужскую трость из ротангового дерева с серебряным набалдашником, украшенным резным узором, и теперь не выпускала ее из рук. Кроме того, как мне показалось, на ее лице поселился новый выводок мушек, коих ранее я там не замечала, да они бы и не появились, наверное, если бы не кирпичная обновка дома. Эти темные бугорочки на коже были как медали на груди солдата, знаки отличия и доблести, словно каждая родинка возвещала о завидном жизненном успехе вдовы. В моем же хозяине кирпичи вызвали лишь некое окаменение, как будто здание мечтало превратить его в кариатиду. Вдова выразила неприятие привычного хлопчатобумажного платья Куртиуса: такой костюм, заявила она, пристал человеку, понятия не имеющему о кирпичной кладке. Эдмон снял с Куртиуса мерки, и была создана новая личность, облаченная в черный бархат, который у моего хозяина сразу вызвал боли в спине и нервное подрагивание ляжек, но при этом он исторгал еще более громкие признания в нежных чувствах к вдове Пико и благодарности за все ее щедроты.