Лиза Ко - Беспокойные

— Культурной сиестой, — сказал Джим.

— Но мы пробовали великолепную китайскую еду в гастропутешествиях по Ванкуверу и Лондону, — сказала Кэй. — Избаловались на всю жизнь.

Питер пережевал турнепсовый пирог.

— Вот ради чего мы приехали в Нью-Йорк.

— И ради нас! — сказала Энджел.

— С языка сняла. Это самое главное. Почти как дамплинги.

— Почти? — спросила Энджел. Элейн всплеснула руками.

— Ребят, а десерт? Будем сладкий фасолевый суп?

У их столика остановился официант.

— Что бы вы хотели? — спросил он на английском.

Не успела Элейн ответить, как Деминь сбивчиво выпалил на фучжоуском:

— Она говорит, что хочет хундоутан, у вас есть? — Он уже забыл удовольствие от метания гласных, восторженные выплески. Он знал, что сейчас его тона — чистейшая 3-я улица.

— Да-да, конечно, — сказал официант.

— Отлично, несите. Эти американские коровы хотят пару мисок.

— Будет.

Элейн опустила палочки.

— Он знает мандаринский!

Деминь ненавидел расплывшиеся улыбки и преувеличенные восторги Джима и Элейн; как они разговаривают с ним и Энджел, будто они маленькие детишки, и как Питер и Кэй словно ничего не замечают. У него было ощущение, что над ним издеваются, что в нем и Энджел видят развлечение.

— Это не мандаринский, — ответил он. — Это фучжоуский.

— Ну знаете, местный сленг, — сказал Питер.

— Дэниэл, — сказала Кэй. — Пожалуйста, не говори в таком тоне с миссис Хеннингс.

— Но она говорит глупости, — сказал Деминь. — Она глупая.

— Дэниэл! — воскликнул Питер.

— Но это не местный сленг. Это язык, называется фучжоуский.

Джим рассмеялся.

— Для нас, дурачков, все одно — китайский.

— Вы не знаете, — сказал Деминь. — Вам даже всё равно!

— Мне та-ак жаль, Дэниэл, — сказала Элейн. — Это я виновата, вечно путаю. Приняла за мандаринский, потому что учила его в колледже.

— Дэниэл, извинись перед миссис Хеннингс, — попросила Кэй.

— Извините.

— Он та-акой чувствительный, — сказала Кэй Элейн.

— Это ничего. Очевидно, учила я в доисторические времена, когда была молодой студенткой, — сказала Элейн. — Но моя основная специальность — Восточная Азия, так что надо было знать.

— Ой, — сказала Кэй, — ты как раз напомнила, я хотела попросить тебя поднатаскать меня с моим ужасным мандаринским. Дэниэл только и делает, что смеется, когда я пытаюсь говорить с ним по-китайски.

— Не смеюсь!

— Ну конечно, — Элейн улыбнулась Кэй. — Потом обсудим.

— Я в колледже учился на международных финансах, — сказал Джим. — Мы оба всегда очень интересовались Азией, так что казалось логичным взять нашу девочку оттуда.

— Мы ее не взяли , — сказала Элейн. — Мы уже были связаны красной нитью, — это она произнесла чересчур театрально. — Ты наверняка знаешь историю о красной нити, Дэниэл. Это древнее китайское поверье.

— Никогда не слышал.

— Поверье о красной нити! В нем говорится, что люди, которым суждено жить вместе, связаны невидимой красной нитью. Вот так и мы с Джимом и Энджел связаны красной нитью, так и нашли друг друга в нашей семье навсегда.

— Ты не знаешь про красную нить? — спросила Энджел.

— Я же сказал: «Никогда не слышал». — Его поражало, что Питер и Кэй то и дело поддакивают Элейн и Джиму. — Можно отойти на минутку?

В туалете он вымыл руки грязным мылом и посмотрелся в затуманенное зеркало. Он видел кожу как у Энджел, глаза и нос как у Энджел, волосы как у Энджел.

Он мог бы улизнуть прямо сейчас. Недалеко отсюда метро, а в кармане у него лежала пятидолларовая банкнота — более чем достаточно для билета. Он мог пробежать от Фордем по Юниверсити, проскользнуть в вестибюль и взлететь по лестнице, стучать как бешеный, пока дверь не откроют. Кто бы ни открыл, он так и завизжит при виде Деминя, начнутся сплошные крики и слезы. Там всё еще могут быть Вивиан и Майкл. Уже могли вернуться домой Леон и его мать.

Он выскользнул с семьей, собиравшейся уходить, — три поколения: дети, родители и йи гонг, — подстроился под их шаг и вышел на тротуар.

Услышал, как Кэй говорит: «Он расстроился, чувствует себя забытым».

И неестественный шепот Питера, который Деминь узнал благодаря тому, что прислушивался к нему из-за стены спальни: «Он привык, что получает все наше внимание».

Должно быть, они вышли из ресторана, пока он был в туалете. Питер заметил его первым.

— Дэниэл, вот ты где. Нас ищешь?

Игра окончена — сломленный, он подошел к Уилкинсонам, позволил Кэй взять его за руку и оказался между ней и Питером.