Петр Шабах - Вода с сиропом

Мне страшно хотелось его зацепить, вывести из состояния, которое меня раздражало. Вечера, когда родители оставляли нас одних, были похожи между собой как две капли воды. Убедившись, что все в порядке, попрощавшись, повторив, чтобы мы никому не открывали, они чмокали нас и уходили. Мне это очень не нравилось, потому что я уже знал, что сейчас будет.

Брат падал на пол и притворялся мертвым. Я поначалу ухмылялся и говорил: «Ладно тебе, я знаю, что ты придуриваешься!», «Ну и лежи себе, придурок!» и все в таком духе. Однако спустя какое-то время мне становилось неуютно. Наклонившись, я слушал его дыхание, а когда мне казалось, что он уже не реагирует даже на щекотку, я начинал сходить с ума и, рыдая, умолял его очнуться, как это делают истерические особы на похоронах. Сполна насладившись моим страданием, он вставал и шел по своим делам. Я покупался каждый раз.

Так вот, брат, как обычно, лежал на постели, читал и хрумкал яблоком. Плевать он на меня хотел. Что ему был человек, который еще совсем недавно в дневнике, где должна была стоять подпись родителей, писал мама?

Случилось это, когда мой отец вернулся из СССР и всем восторженно твердил, что там никогда не будет голода, потому что в гостинице, где он жил с какими-то солдафонами, хлеб в столовой был бесплатный.

В то время все делали из пластмассы. Я помню, как отец с удивлением вытянул из горячего кофе пластмассовую ложечку, которая расплавилась и стала похожа на спагетти. Отцу не хватило длины руки вытянуть эту странную штуковину из чашки, поэтому он залез на стул и продолжал тащить ее к самому потолку.

В его глазах застыл немой вопрос: в чем же товарищи из ГДР ошиблись?

— Супер! — прокомментировал брат. — Папа, это просто супер!

Отец безрадостно запустил этой штуковиной в раковину и заглянул нам в глаза.

— Ну естественно, — выдал он через минуту, — что не из США, то нашим господам не нравится! Поставь перед тобой две абсолютно одинаковые коробки, и ты скажешь, что лучше та, которая сделана в Америке! — оскорблено махнул рукой и ушел в пивную.

— Это что еще за свинство? — позже спросила мама, с удивлением разглядывая странный предмет на дне раковины.

— Товарищи из ГДР придумали ложечки для дураков, и наш папа купил парочку, — пояснил брат.

— И что он с ними сделал? — поинтересовалась мама.

— Помешал кофе, — сдал я отца.

Мама изумленно подняла брови:

— Кофе?

— В ГДР носят синие пионерские галстуки, — блеснул я свежепрочитанной информацией. Брат погладил меня по голове.

Однажды я шел на послеобеденный пионерский сбор. Обычно это было гнусное времяпрепровождение. На улице прекрасная погода, а нас — инертных глупцов — заставляют сидеть в классе и проводят над нами невероятно тупые эксперименты. Любимым делом было нарисовать на доске зайца, а на животе ему пририсовать мишень. Потом завязать нам глаза и раскрутить, а мы должны были подойти к доске и мелком попасть в цель. Можно просто умереть со смеху, играя в это третий год подряд, в то время как на улице отличная погода. Ничего они не понимали.

Единственно, что мне нравилось в пионерии, это наша вожатая. Она мило картавила, и мне казалось, что так говорят французы. Кто-то подарил школе кролика, и мы организовали кружок кролиководства. Кролик жил в ящике на школьном дворе, наша вожатая чесала его за ушами и сюсюкала с ним так, что я ему прямо завидовал.

А что меня действительно интересовало, так это лекции «Рассказы о книжках». Их вел странный тип ростом почти в два метра, чей голос время от времени нервозно взмывал вверх. Он бегал по кафедре и декламировал. Однажды, когда мы ждали у актового зала, я от скуки решил проверить, получится ли у меня кувырок через стойку в раздевалке. Там на полу я его и обнаружил. Тип некоторое время тупо таращился на меня, а потом поманил пальцем. Я залез к нему под стойку и присел рядом.

— Пионер, — прошептал он, — сбегай за четвертушкой рома! Сгоняй в магазин напротив. Ты хороший бегун, я надеюсь?..

Я быстро выбежал и вернулся с бутылкой. Лихорадочно открутив трясущимися руками пробку, он блаженно прикрыл глаза и выпил все одним залпом, как будто это был какой-то вкуснющий лимонад. Допив, он одарил меня признательным взглядом и тремя кронами. Через несколько минут он уже скакал по кафедре.

Именно в то время изобрели и опробовали на нас несколько самых идиотских игр. Некоторые из них я не могу понять до сих пор. Пожалуй, самой беспредельной игрой на выживание была электрическая коробка с поучительным названием «Выдержи, пионер!». Картинка на коробке изображала двух молодых людей — один из них шарашил другого током, а второй счастливо улыбался. По инструкции, один просто брал в руки два оголенных провода, а другой увеличивал силу тока. Скрутить могло так, что мало не показалось бы. Бог не даст соврать: некоторым пионерам это клали под елку.