Дитер Нолль - Киппенберг

— Вы пришли справиться, — так сказала она, — еще раз справиться спустя полтора года.

— Это долгосрочные опыты, — ответил я.

Тут она не нашлась, что сказать, но мне было как-то не по себе под ее взглядом. Поэтому я раскрыл свой скоросшиватель на странице со структурной формулой и придвинул к фрау Дитрих.

— Освежим еще разок в памяти? — спросил я.

Она кивнула.

— Это вещество, — я вернулся на страницу назад, — известно с девяностых годов прошлого века, а с тридцатых нашего известна также и его структура. Продукт выпускается под сотней всевозможных названий во всем мире, а у нас…

— Вы можете непосредственно перейти к делу? — сказала она.

Я продолжал:

— Трудности при синтезе возникают в результате катализируемой кислотами промежуточной этерификации, поскольку она в присутствии заместителя в орто-положении значительно замедляется или вообще не идет, что объясняется пространственными препятствиями. Два года назад Харра выступал с теоретическим исследованием стерических затруднений, изучил некоторые вещества, причем использовал для своих целей вот это лекарственное сырье, поскольку оно тогда имелось в институте. А теперь взгляните вот сюда, — и я снова раскрыл страницу с формулой.

— Припоминаю, — сказала фрау Дитрих, — вместо метильной группы остаток органической кислоты с одним атомом железа.

— Точно, — воскликнул я, — именно так Харра и состряпал это на основе своих теоретических соображений, и, представьте себе, у Шнайдера с первого захода все получилось. Тогда Харра определил элементарную ячейку и доказал, что кристаллическая структура благодаря наличию атома железа так существенно изменилась, что стерические затруднения стали попросту невозможны.

Фрау Дитрих курила сигарету и внимательно слушала. Удивительно было то, что она до сих пор не перебила меня ни одним вопросом. Тогда я не удержался и рассказал ей про тюрингцев, про импортную установку и миллионы валюты.

Она кивнула, загасила свою сигарету, она поняла. Она поняла все, включая невысказанное, это я видел по ее лицу. Да, притворяться перед этой женщиной не имело смысла.

— Как-то не сходятся концы с концами! — сказала она.

— А в ваших долгосрочных опытах тоже не сходятся? — спросил я.

Она отрицательно покачала головой.

Я вздохнул с таким явным облегчением, что у нее дрогнули уголки губ. Она откинулась на спинку стула и сунула руки в карманы халата. Во взгляде ее я прочел вызов, но не принял его. И тут она спросила:

— А почему вы, — кивок в сторону скоросшивателя, — не обратились с этим в свое время к доктору Кортнеру?

Сейчас я предпочел бы встать и уйти, но я не мог уйти ни с чем. А она имела право задать этот вопрос. Некоторое время я молчал. Потом все-таки ответил:

— Потому что мне не хотелось на коленях умолять о чем-то, что нужно не для меня, а для дела.

Она спокойно кивнула.

— А предо мной, — сказала она, — никому не придется ползать на коленях, хотя у меня тоже есть своя работа, свой план, свои сроки. В то время, господин коллега, я не ставила вам никаких условий, о чем я хочу напомнить, так как это означает: кто не желает, может даже не отвечать на мои вопросы, если, — и тут она как-то странно повела плечами, что совпало с движением ее бровей, — если я знаю, что это нужно в интересах дела.

— А какие вопросы вы хотели бы задать? — спросил я и, торопливо схватив лежащую на столе зажигалку, дал ей огня.

— Спасибо. — И она снова откинулась на спинку стула. — Ну, например, я могла бы спросить, как получилось, что вот это все, — она кивком указала на лист с формулой, — было придумано два года назад и тем не менее люди собираются приобретать дорогостоящую установку, и один только Босков за последние полтора года время от времени справлялся у меня о долгосрочных опытах.

Закинув ногу на ногу, я посмотрел на носки своих башмаков и мгновенно сделал лицо без выражения. Мои слова не были прямым ответом на ее вопрос.

— Два года назад, — так начал я, — никто не думал заниматься синтезом вещества, которое сравнительно легко можно получить из растительного сырья. Никто не мог предвидеть, что запасы растительных экстрактов на мировом рынке очень скоро иссякнут и что за два года цены на него возрастут в десять раз. Промышленность не заинтересовалась. Вас устраивает мое объяснение?

Она отрицательно качнула головой.

— Абсолютно не устраивает.

— А вашего секретаря парткома устроило, — сказал я.