Андрей Гуляшки - Новеллы и повести. Том 1

На зорьке, изнемогая от усталости, измученная блохой, Лиляна наконец уснула и увидела во сне свою преподавательницу музыки. Будто та пришла к ней в гости и сердится на то, что негде поставить пианино. На смену ей явилась преподавательница английского языка. Много у нее было учителей. Еще с детства ей внушали, что она станет балериной. Ей совали в руки аккордеон, потом скрипку и, наконец, посадили за пианино. А ей вдруг захотелось стать актрисой. Учителя, будто куклу, передавали ее из рук в руки… И наконец, эта ужасная блоха!.. И что это за жизнь!.. Румен спит… А она почему должна спать в этом ящике? Что из того, что они поженились? Есть еще время… Устроятся, обзаведутся… В крайнем случае они могут перебраться к ее родителям… Там и пианино есть… И комната просторная… Вот опять преподавательница… кладет ей какой-то венок на голову. Лиляна снимает его и видит, что это не венок, а толстая книга, из которой выпадают ноты и звенят, как стеклянные шарики. Их становится все больше, они дождем сыплются на цементный пол и превращаются в блох… Она вскрикивает, а преподавательница грозит ей палкой… Затем на землю валится книга. Раздается страшной силы удар, будто где-то рядом взрывается бомба. Лиляна просыпается и широко открытыми от испуга глазами оглядывается вокруг. Румен встал. Кто-то изо всех сил колотит в дверь.

— Кто это, Румен? — испуганно приподнимается она.

— Тихо!

— Кто это?

— Твой отец… Орет как бешеный!

Она опустилась на подушку и закрыла руками лицо.

Еще рано утром, наливая воду для курицы в консервную банку, Мусинский заметил во дворе машину и немедленно сообщил об этом жене. Потом он торопливо оделся, захватил на всякий случай палку и вышел во двор. Нет никакого сомнения — это та самая машина. Он дважды обошел вокруг нее, заглянул вовнутрь и, увидев там широкополую шляпу, пришел к выводу, что это шляпа Лиляны. «Были, значит, на море, — решил он. — Интересно, откуда они взяли столько денег!» Он провел пальцем по пыльному кузову, осмотрел шины, обнюхал багажник, откуда шел запах бензина, и сказал себе: «Проделан большой путь! Сейчас разберемся!» Переложив палку в левую руку, он двинулся к флигелю. Лиляну разбудил его стук в дверь — звонок не работал. Первой вышла мать Румена. Увидев разъяренного полковника, она в испуге попятилась, прикрывая дверь. Мусинский опять принялся стучать.

— Откройте, не то позову милицию!

В этот момент появился Румен и, отстранив мать, открыл дверь. В руке он держал отвертку. Увидев эту отвертку, Мусинский сделал шаг назад.

— Что это за отвертка?

— Испортился звонок, так я собрался его исправить, — сдержанно сказал Румен. — Что вам угодно?

Мусинский опешил. Шагнув вперед, он спросил, снизив тон:

— Где Лиляна?

— Здесь.

— Можно ее увидеть?

— Разумеется.

Широко распахнув дверь, Румен пригласил полковника в коридор. Мусинский замялся было, но, услышав приглашение и бабы Марийки, ступил в тесное помещение, где были Румен и его мать.

— Проходите в кухню! — сказал Румен.

— Нет. Прежде всего я хочу видеть свою дочь!

— В свое время, — ответил Румен.

— Нет, немедленно!

— Пожалуйста, пройдите в кухню! — официальным тоном попросил Румен, отворяя дверь в тесную кухоньку. — И не кричите так, потому что мой зять спит, вернувшись с ночной смены, а сестре что-то нездоровится.

Мусинский подчинился и, нагнувшись, чтоб не удариться, переступил порог. Старая пододвинула ему стул, но сесть он отказался. Ему было очень неприятно и обидно сидеть в этой грязной кухне, словно в карцере. Румен ушел позвать Лиляну.

— Не беспокойтесь, господин Мусинский, — робко обратилась к нему баба Марийка, — все уладится…

Ноздри трепетали у него, как у пса, которого ударили. Хотелось выкрикнуть нечто угрожающее, но он не знал, с чего начать. А старая продолжала успокаивать его, уверяя, что все уладится. Этими словами она как пилой перепиливала ему нервы. Наконец он не выдержал и, вскинув палку, трахнул ею по зеркалу, висевшему над умывальником. Мелкие куски с треском посыпались в бетонную раковину. Старая женщина отпрянула, закрыв лицо руками. «Боже мой, — думала она, — что творится с этим человеком!» А полковник, глядя на разбитое зеркало, сказал:

— Вот, поправь его теперь, если сможешь!

Баба Марийка прижалась к двери.

— Ну, поправь же его. Можешь? Разбитое зеркало! Давай лепи!.. Собирай кусочки и склеивай! Действуй!

И тут вошел Румен.

— Где Лиляна? — раздраженно обратился к нему Мусинский.