Кристен Рупеньян - Ты знаешь, что хочешь этого

Вернемся к девушке. Она у меня на кровати. Я предлагаю ей выпить, потом вспоминаю, что она не пьет. Она говорит, я бы выпила водички, и я ее спрашиваю, нужен ли лед, прежде чем понимаю, что льда у меня нет, так что ей приходится согласиться на теплую воду из-под крана из бумажного стаканчика. Тут я, конечно, прям красавчик. Но ей, похоже, опять наплевать. Я ее спрашиваю, не хочет ли она посмотреть кино, и она говорит, конечно, но так, что ясно: мы с тобой оба понимаем, что никакого кино сегодня вечером не будет. Ну что, справедливо. Некоторые девушки знают, чего хотят, и бывает, что они хотят случайного секса в мотеле с прилично выглядящим парнем, с которым познакомились в интернете. Те, кто преувеличивает разницу между тем, чего хотят в постели мужчины, а чего – женщины, по-моему, просто чушь несут. Может, женщины в среднем более консервативны, чем мужики, но на конце кривой всегда творится выносящая мозг херня. Тупо статистика, чего.

Вскоре мы уже тискаемся, потом не просто тискаемся, потом я тянусь за презервативом, и она говорит:

– Погоди.

Ладно, думаю, она не хочет секса, хочет так. Нормально, бывает. Если честно, я даже не против. Всегда предпочту минет с огоньком вялому сексу.

Но она вместо этого говорит:

– Ты должен кое-что обо мне знать.

Я отвечаю:

– Что?

Она говорит:

– Со мной дело в том, что у меня очень четкие вкусы насчет того, что мне нравится в постели. И единственное, как я могу получить удовольствие от секса, это если ты сделаешь все, как я тебе скажу, именно так, как мне нравится.

Не забывайте, столько слов подряд она мне ни разу не сказала с тех пор, как мы встретились. Я немножко офигел. Но говорю:

– Ладно, конечно. Без проблем. Рассказывай.

Она говорит:

– Я хочу, чтобы ты согласился уважать мои желания и делал, что я скажу, потому что для меня это очень важно.

Я говорю:

– Да, конечно. Я к тебе, разумеется, отнесусь с уважением, но не готов сказать, что сделаю что-то, прежде чем узнаю, что именно.

Нормально же, да? Но она напряглась. По ее лицу понятно, что она хотела, чтобы я сразу согласился, не задавая вопросов. Нет, она милая и все такое, но что, серьезно?

И она таким низким голосом, с придыханием, чистый секс по телефону, словно сейчас предложит что-то офигеть горячее и грязное, говорит:

– Я хочу, чтобы мы вместе пошли в душ. И там типа целовались и все такое. Как обычно. А потом, через какое-то время, – это очень важно, – когда я не буду этого ждать, чтобы ты стукнул меня по лицу, как можно сильнее. А когда стукнешь и я упаду, чтобы ударил ногой в живот. А потом можем заняться сексом.

Что бы вы сделали в такой ситуации? Серьезно, я вас спрашиваю. Потому что я делаю вот что: я ржу ей в лицо. Не потому, что мне смешно, просто потому, что… не знаю даже почему. Я смеюсь и смеюсь, а когда она не начинает смеяться со мной, я просто хлопаю глазами, и тогда она медленно произносит:

– Я хочу вот так. Стукни, ударь, а потом можем заняться сексом.

И я такой думаю: ладно, она ненормальная.

Или что-то затеяла.

Или это такая проверка, и мы на реалити-шоу или чем-то таком.

Но я пытаюсь вести себя вежливо, поэтому говорю только:

– Извини, я уважаю твои желания и все такое, но это как-то не мое.

И она говорит:

– Неважно, твое это или нет. Это мое. И мне это нужно, если мы собираемся трахаться.

Меня дико нахлобучило. Она на меня просто смотрит, ждет, предполагает, что я соглашусь на то, на что я совершенно точно не согласен, а я не знаю, что сказать, и она никак не намекает, и нельзя же просто, типа, ну тогда ладно, спишемся, подруга. И я в конце концов говорю:

– Ты не возражаешь, если мы продолжим, а я пока подумаю?

Она говорит да, и мы продолжаем. И все это время у меня мозги просто кипят. Я думаю: нет, стопудово нет, я не собираюсь бить какую-то случайную девочку, не-не, это не ко мне. Дело в том, что она даже не понимает, о чем просит. Точно не понимает. Она худенькая, килограммов сорок пять на вид, а я сильнее, чем кажется. Если я ее ударю изо всех сил, есть нехилая возможность, что она просто, на хрен, помрет. Даже если это все подстава и план такой, чтобы потом пригрозить мне полицией и шантажировать, или ее парень придет ее спасать, а меня уделает, потому что это его возбуждает, она все равно не понимает, что делает, раз просит меня так ее ударить.

Но, разумеется, она же хорошенькая, и мы по-прежнему тискаемся, и меня забирает, мой мозг в итоге начинает искать, как представить эту дикую просьбу не совсем безумной. Может, она ошибается насчет силы, о которой меня просит, но, с другой стороны, она знает, чего хочет. В смысле есть разные силы удара, и она хочет, чтобы ее ударили так, чтобы это на самом деле не угрожало ее жизни. Может, то, что она говорит «изо всех сил», – это просто путаная семантика. Девочка хочет, чтобы я ее ударил, потому что так у нее все работает, и, если вдуматься, это не слишком отличается от того, когда девочки хотят, чтобы их отшлепали или придушили, а это все я раньше делал, с переменным успехом и увлеченностью.