Виктория Хислоп - Возвращение

– Умираю с голоду, – призналась Мэгги, наблюдя за тем, как торговцы загружают свои фургончики. – Куплю что-нибудь по-быстрому, пока они еще здесь.

Мэгги со свойственной ей непосредственностью побежала через дорогу, оставив Соню расплачиваться с таксистом. Вернулась она с внушительным ломтем, который, торопясь заглушить голод, уже начала разрывать на кусочки:

– Вкуснотища! На-ка, попробуй, – и сунула немного хлеба Соне в руку.

Так они и стояли на тротуаре рядом со своими вещами: ели хрустящий батон и щедро усыпали крошками каменную плитку под ногами. Пришло время пасео [4]. Люди начали выходить на улицы, чтобы совершить свой вечерний променад. Мужчины с женщинами, женщины под руку с женщинами, мужчины по двое – элегантно одетые. Все они, хотя и прогуливались для удовольствия, вид имели целеустремленный.

– Правда, глаз радует? – сказала Мэгги.

– Что?

– Здешняя жизнь. Только посмотри на них. – Мэгги указала на забитое посетителями кафе на углу площади. – Как думаешь, что они обсуждают за бокалом тинто ? [5] Красный (исп.). Здесь: красное вино.

– Да, наверное, все подряд, – улыбнулась Соня. – Семейную жизнь, политические дрязги, футбол…

– Давай зайдем в гостиницу и зарегистрируемся, – предложила Мэгги, дожевывая свой кусок. – Потом можем прогуляться, пропустить где-нибудь по бокальчику.

Толкнув стеклянную дверь, они оказались в ярко освещенном холле, оформленном с претензией на роскошь, которую поддерживали лишенные всякой оригинальности композиции из шелковых цветов и несколько массивных предметов мебели в стиле барокко. Обнаружившийся за высокой стойкой администратора улыбчивый молодой человек дал подругам заполнить регистрационные бланки, потом снял копии с паспортов и, сообщив, когда накрывают завтрак, протянул им ключ от номера. Деревянный брелок-апельсин размером с настоящий фрукт служил надежнейшим гарантом того, что они не смогут покинуть гостиницу, позабыв сдать ключ, который тут же вернется на свой крючок в стене за стойкой.

Если не считать холл, все убранство гостиницы оказалось кричаще безвкусным. Наверх они поднимались в крохотной кабине лифта, куда еле втиснулись; чемоданы им пришлось взгромоздить один на другой. Выйдя на третьем этаже, женщины очутились в начале узкого темного коридора, по которому и побрели, цокая каблуками и грохоча багажом, пока не разглядели на двери крупные, тускло поблескивающие цифры: «301».

Номер им достался вроде как «с видом». Вот только не на Альгамбру, а на стену, точнее, на блок кондиционера.

– Мы все равно не стали бы целыми днями у окна просиживать, да ведь? – заметила Соня, задергивая тонкие занавески.

– И даже будь у нас балкон с шикарной мебелью и панорамным видом на горы, мы все равно не стали бы на него выходить, – подхватила Мэгги со смехом. – Погодка еще не располагает.

Соня, не мешкая, распахнула свой чемодан, затолкала несколько футболок в выдвижной ящичек прикроватной тумбочки, а остальные вещи развесила в узком платяном шкафу; скрежет металлических плечиков резал по ушам. Ванная, как и комната, оказалась компактной: Соне с ее миниатюрным телосложением и то пришлось протискиваться за раковину, чтобы закрыть дверь. Почистив зубы, она сунула щетку в единственный имеющийся стакан и вернулась в комнату.

Мэгги лежала на кровати, растянувшись поверх бордового покрывала, а ее чемодан, так до сих пор и не раскрытый, стоял на полу.

– Так ты что, вещи разбирать не планируешь? – поинтересовалась Соня, по опыту знавшая, что Мэгги скорее будет таскать одежду прямо из чемодана, набитого кокетливыми кружевными нарядами и сбившимися в комки блузками с рюшами, чем удосужится развесить все по местам.

– Чего-чего? – рассеянно переспросила Мэгги, поглощенная чтением.

– Вещи разбирать?

– А, вещи… Потом разберу.

– Что ты там читаешь?

– Да вот, нашла в куче буклетов на столе, – отозвалась Мэгги из-за рекламной листовки, которую поднесла к лицу, чтобы лучше разобрать слова.

Читать при тусклом освещении было трудно; его хватало лишь на то, чтобы слегка разогнать сумрак комнаты, отделанной в темно-бежевых тонах.

– Реклама шоу фламенко, представления проходят в местечке под названием Лос-Фандангос. Как раз где-то в цыганском квартале. На это моего испанского хватило. Может, сходим?

– Давай. Почему бы и нет? Нам ведь подскажут внизу, как туда добраться?

– Начало в половине одиннадцатого, так что успеем еще и перекусить.