Виктория Хислоп - Возвращение

Соня ответом не озаботилась. Ясно ведь, что фламенко имеет мало общего со счастьем. Уж это она за последние два часа себе уяснила.

Они пустились в обратный путь по мощенным булыжником улицам, направляясь к центру Гранады, но в старом арабском квартале Альбайсин поняли, что заблудились. Пытать счастья с картой было бессмысленно; редкий из крохотных проулков имел название, а узкие ступени некоторых и вовсе вели в никуда.

Женщины вскоре сориентировались: стоило им свернуть за угол, как перед ними открылся вид на Альгамбру, залитую в этот час мягким светом, и, хотя время уже было за полночь, теплое янтарное сияние, омывавшее строения комплекса, едва не заставило подруг поверить в то, что солнце все еще клонится к горизонту. Со своим частоколом из зубчатых башен, резко выделявшихся на фоне чистого ночного неба, крепость выглядела так, словно перенеслась из мира сказок «Тысячи и одной ночи».

Взявшись под руки, они продолжили свой путь вниз по склону холма в тишине. Темноволосая, высокая и статная Мэгги делала шаги поменьше, чтобы попадать в ногу с Соней: за годы близкого общения подруги приноровились друг к другу, уж больно разной они были комплекции. В разговорах нужды не было. Сейчас отчетливый стук подошв по мощеной дороге, напоминающий хлопки ладоней и щелчки кастаньет артистов фламенко, был куда приятнее звучания человеческого голоса.

Была последняя среда февраля. Соня и Мэгги приземлились всего несколькими часами ранее, но Соня попала под очарование Гранады уже по дороге из аэропорта. Зимний закат озарил город пронзительным светом, оставив покрытые снежными шапками горы вдалеке в тревожной тени. Когда такси мчалось по автостраде, приближаясь к городу, женщины успели бросить свой первый взгляд на строгие очертания Альгамбры. Казалось, крепость стоит на страже всего остального города.

Наконец водитель сбавил скорость и свернул в сторону центра. Теперь пассажирки смогли полюбоваться величественными площадями, роскошными зданиями и изредка попадающимися на глаза великолепными фонтанами, пока машина не нырнула в переплетение узких мощеных улочек, прорезавших город.

Имея мать – уроженку Испании, сама Соня за всю свою жизнь бывала в стране лишь дважды, и оба раза на морских курортах Коста-дель-Соль. Она не выезжала за пределы «прилизанного» и бурлящего жизнью побережья, где круглый год светит солнце, а позавтракать можно в любое время с утра до вечера, что и привлекает британских и немецких туристов, коих там великое множество. Утопающие в зеленых насаждениях виллы, расположенные по соседству и похожие одна на другую, с их нарядными колоннами и причудливыми узорами кованых решеток были теперь так близко и так бесконечно далеко от этого города с путаными улочками и сумбуром зданий, которыми он поразжился за свою многовековую историю.

Здесь витали незнакомые запахи, беспорядочно смешивались в пестрый коллаж древность и современность; в кафе было не протолкнуться из-за местных, в витринах высились горки мелкой глазированной сдобы, которую с гордостью за свой труд отпускали серьезные мужчины. Окна обшарпанных квартирок прикрывали ставни, а через ограждения балконов просматривались вывешенные на просушку простыни. «Тут все настоящее, – подумалось Соне, – ничего показного».

На поворотах пассажирок качало то в одну сторону, то в другую – налево, направо, направо, налево и снова налево, – могло показаться, что они рискуют вернуться ровно туда, откуда выехали. Движение на узких улочках было исключительно односторонним, и их водителю то и дело удавалось едва-едва разминуться с мопедом, едущим им навстречу наперекор всем правилам, да еще и на приличной скорости. Пешеходы, позабыв осторожность, сходили с тротуара прямо на проезжую часть. Только таксисту было по силам пробраться сквозь этот прихотливый лабиринт. С зеркала заднего вида свисали четки, которые постукивали о ветровое стекло, с иконки на приборной панели кротко глядела Дева Мария. Поездка обошлась без жертв, так что Богоматерь, по-видимому, со своей работой справлялась.

От приторного карамельного запаха освежителя воздуха и пережитой тряски обеих женщин мутило, и они почувствовали облегчение, когда машина наконец замедлила ход и остановилась и до них донесся скрип рычага ручного тормоза. Двухзвездочная гостиница «Санта-Ана» располагалась на маленькой неопрятной площади, соседствуя с книжным магазинчиком с одной стороны и сапожной мастерской с другой. Вдоль тротуара вытянулись в ряд торговые палатки, которые в тот момент как раз закрывались. Упаковывались гладкие золотистые батоны и увесистые куски плоского, нашпигованного оливками хлеба, заворачивались в вощеную бумагу остатки открытых фруктовых пирогов, бывших изначально размером с колесо телеги.