Анатолий Луцков - Африканский связной

— Я расскажу, все, что знаю, но это будет очень важная, не побоюсь этого слова, миссия. Вам надлежит приложить все усилия, чтобы как можно более незаметно добраться до его резиденции и добиться приема. А потом постараться, чтобы он принял то, что я вам передам.

“Буду осуществлять подкуп вождя”, пришел Вьюгин к невеселой догадке. “Вернуться бы оттуда живым”.

А Ляхов продолжал будничным тоном:

— Если ваше свидание с вождем должно остаться незамеченным, то ехать в его края вы должны в составе целой группы туристов и поменьше выделяться. Вам уже оплачена двухдневная путевка для посещения порогов и водопада на самой большой здесь реке. Далее, будут выступления танцоров племени ньянгу, а потом, возможно, будет и явление этого вождя народу. Но вы должны увидеть его в тот же день и наедине.

Вьюгин молчал, вслушиваясь в речь шефа и даже как бы пробуя ее на вкус. Задание у него будет не из легких и в нем не было ни малейшего намека на возможность его упрощения.

Ляхов закурил, причем, пальцы его слегка дрожали, что немного удивило Вьюгина, преувеличивавшего хладнокровие и самообладание шефа.

— Зачем надо видеть вождя Лулембе вы уже догадываетесь, но я потом еще скажу об этом. Главное, чтобы во время поездки вы не обращали бы на себя внимания. Вас здесь еще не знают и в автобусе вы сойдете за рядового туриста из Европы, и этого достаточно. Подойдет также легенда, что вы приехали сюда работать по контракту, скажем, преподавать в каком-либо колледже или в средней школе. Можете познакомиться с какой-нибудь не очень молодой, но все еще достаточно привлекательной дамой, их немало среди туристов, и еще не очень любопытной и пусть вас побольше видят вместе. Вы, возможно, будете выглядеть немного альфонсом, но зато вас не примут за шпиона.

Вьюгину надоело молчать и он внес свою лепту в разговор.

— А если эта молодая и со следами былой красоты на лице дама, пожелает, чтобы я…

— Я догадываюсь, о чем вопрос, поэтому его и прерываю, считая его совершенно праздным. Вы на работе, Вьюгин, и должны делать все, чтобы ее успешно выполнить. Ну, а дам, по возможности, не следует разочаровывать.

Ляхов подвез его к тому месту, где был виден памятник африканским солдатам, участникам двух мировых войн, и автобус уже стоял возле агентства “Африкен интертур”. Вьюгин, с небольшой сумкой на ремне, где лежала толстая пачка денег для вождя Лулембе, старался выглядеть бодро, двигаясь к автобусу, но ощущал противную сухость во рту. Он уже понял, что долгие разговоры с Ляховым, которыми он иногда тяготился, подошли к своему логическому завершению и теперь для него начинается пора действий. Поездки на фотосъемки это были лишь небольшой разминкой. В голову порой лезла всякая чушь из прочитанных в детстве авантюрных сочинений, где встреча с африканским вождем иногда заканчивалась для героя ролью живой мишени для метания в нее копий воинами или сбрасыванием путешественника с берега в реку, где его поджидали крокодилы. Конечно, такого быть теперь не должно, но разве кровожадные “император” Бокасса и диктатор Уганды Иди Амин не наши современники?

Было тихое утро, прохлада еще уверенно держалась в местах, куда не скоро доберется солнце. Где-то с недалекого минарета динамик доносил, призыв на молитву, преувеличенно растягивая первое слово и незаслуженно сокращая второе, так что получалось: “алла-а-а-ху акбар!” А в ближайшем католическом храме к заутрене давно отзвонили и служба шла полным ходом, словно корабль под всеми парусами. А, может, уже прозвучало с амвона: “Ite, missa est”, то есть “идите, месса состоялась”.

Африканец с седыми висками, в фуражке и в форме хаки, не сразу нашел его фамилию в списке, с трудом прочел ее, покрутив головой и, конечно, переврав, улыбнулся с профессиональной любезностью и кивнул на открытую дверь автобуса:

— Занимайте, любое место, сэр.

Вьюгин с деланной незаинтересованностью во взгляде (он уже входил в роль туриста) неспешно оглядел заполненный на две трети салон. Почти все сидели парами, видимо, их отношения сложились еще до этой поездки к широко рекламированным речным порогам и водопаду Малунгуби. Правда, Вьюгин узнал это название от Ляхова накануне, хотя изображение его где-то видел на плакатах.

Он спросил с вежливым дружелюбием о возможности занять место рядом у длинноволосой очкастой девицы, являвшей ему свой четкий профиль, получил разрешительный кивок в сопровождении сдержанно-нейтральной полуулыбки. Знакомство с соседями было частью дорожного ритуала в таких поездках и Вьюгин не собирался его нарушать. А вот у себя на родине неуместность такого рода представления себя у него сомнений не вызывала.