Юрий Гаврилов - Записки комбата

Сергей, как мог, успокаивал девушку, гладя ее по голове.

— Никуда я не убегаю. Мне вручили предписание, где сказано, что я к утру должен быть в части, а туда добираться пол суток. Ты, наверное, забыла, что я военный человек? Телефона я твоего не знаю. Не буду же отцу звонить.

— Мог бы и позвонить.

— Ну, хватит ныть. Приеду, устроюсь и сразу же позвоню. Диктуй телефон.

Наконец, Аюн успокоилась. Они долго стояли молча обнявшись. Уже никуда не хотелось ехать.

Поезд тронулся, Сергей на ходу заскочил в вагон.

Аюн долго стояла на перроне, провожая его взглядом, вытирая слезы и маша рукой.

Дома ее отец успокоил:

— Не переживай, скоро твой арат (возлюбленный — монг.) будет в городе, следующим летом их часть передислоцируется сюда, но это пока военная тайна, так что никому ни слова. А, может быть, его отъезд и к лучшему, ведь у него есть семья!..

3

Курица — не птица, Монголия — не заграница, так говорят в народе. Отдельной военной группировки здесь не было, а стояла развернутая общевойсковая армия Заб. ВО. Военные гарнизоны, в основном, разбросаны по степным и пустынным районам.

На окраине города Чойра, аймака, расположенного в центральной части Монголии, дислоцировалась мотострелковая дивизия и ряд частей армейского подчинения. Здесь же был и военный городок, в котором жили семьи офицеров и прапорщиков. Монгольский поселок, население которого, в основном, жило в юртах, напоминал скорее лагерь кочевников, чем населенный пункт. Исключение, пожалуй, представлял центр: железнодорожный вокзал, да с десяток каменных двухэтажных домов.

Самая большая достопримечательность — тридцатиметровый железобетонный «Алеша», памятник советскому воину-освободителю, неизвестно как попавший в сердце пустыни Гоби.

Работы для жен офицеров практически не было, лишь некоторым из них удавалось устроиться в воинские части, госпиталь, школу или военторг. Остальные же занимались «вещизьмом», как здесь говорили, то есть скупали в магазинах то, чего не было в Союзе, а именно: дешевые изделия из кожи, книги, магнитофоны, консервы и занимались воспитанием детей. По телевизору шли две российские и две монгольские программы. В Доме офицеров каждый день шли фильмы, в основном старые. По большим праздникам устраивались вечера отдыха. Вот и все развлечения.

Зенитно-ракетная база, или база Мазура, куда направлялся для прохождения дальнейшей службы капитан Сибирцев, располагалась в десяти километрах от военного городка.

До части добирался пешком, служебный автобус ходил только утром и вечером. Там его уже ждали. Командир, подполковник Мазур, встретил довольно приветливо и сразу же ввел в курс дела:

— Часть наша — база хранения, обслуживания и доставки ракет, относится ко второму эшелону, так скажем — войсковая интеллигенция. Махать шашкой здесь не надо, а больше думай головой. Три дня тебе на обустройство и принимай батарею.

Ему выделили благоустроенную двухкомнатную квартиру в пятиэтажке, послали вызов семье в Союз, дали продовольственный паек и подъемные.

С такой заботой и участием Сибирцев столкнулся впервые. Оказывается, в разных родах войск, служба и жизнь военных налажены по-своему.

Отметил и дружные отношения между семей офицеров части. Сергей впервые почувствовал себя спокойнее и уравновешенней, как будто пружина разжалась. Эти постоянные тревоги и игры в войну уже осточертели. Даже служить захотелось.

Начались армейские будни. С обязанностями Сибирцев справлялся легко, сказывался боевой опыт прошлого. Единственное, что не устраивало — не видно перспективы. Он связист, а часть ракетная.

Ему даже пошли на встречу, отпустили за семьей в Союз.

Юрга встретила метелью. Зима в этом году быстро и решительно вступала в свои права.

Горожане спешили укрыться от ненастья по домам, темнело рано. Сергей вышел из маршрутного автобуса и увидел вдали огни своих окон. Душа заныла, дыхание перехватило. Ведь он почти пять месяцев был без семьи. И вот, наконец-то, он в двух шагах от своего дома.

Дверь открыла Юля и, в первый момент, от неожиданности отшатнулась, но тут же с визгом бросилась на шею мужу.

— Ванька! Папа приехал! — кричала она.

Выбежал сын, обхватил ручонками его ноги и прижался носом к коленям.

Да, это было мгновение настоящего человеческого счастья.

Юля нервничала; то плакала, то смеялась. Она никак не могла поверить в их встречу, так она была неожиданна. Да, Сергей и сам, не надеялся, что его отпустят за семьей, а предупредить не было возможности.