Юрий Гаврилов - Записки комбата

Аюн рассказала, что мама у нее русская, а отец монгол, что закончила она политех в Иркутске, а сейчас, временно, работает на такси, кстати — единственная женщина-таксист в Монголии. Правда, весь таксопарк столицы составлял всего шестнадцать машин.

Сергей, так же рассказал о себе. Сказал и о том, что вряд ли они больше увидятся, так как если в течение недели ему не найдут должность, то отправят обратно в Союз.

На пересылку они вернулись уже поздно вечером. Аюн помогла Сергею перевезти вещи в общежитие и быстро исчезла.

Уже в общаге Сергей вспомнил, что не рассчитался с Аюн, и та, уезжая, не напомнила, а накатали за день они немало.

Утром его разбудили сигналы машины.

— Вставай, «Казанова», — улыбаясь, сказал сосед по комнате, — подруга приехала.

Выглянув в окно, Сергей увидел Аюн, стоявшую возле такси.

Помахав ей рукой, он побежал в душ приводить себя в порядок.

Вскоре Аюн подвезла его к отделу кадров и, пообещав вечером заехать, отправилась на маршрут.

В отделе кадров ничего нового ему не сказали и, покрутившись по магазинам, Сергей вернулся в общагу.

День тянулся как обычно. Ближе к вечеру подъехала Аюн и пригласила Сергея в гости к себе домой.

В первый момент он смутился. Все-таки знакомы они были всего два дня, да и появление советских офицеров в монгольских районах, мягко говоря, не приветствовалось. Однако, безделье уже надоело, а знакомые офицеры все были чем то заняты, и Сергей, в конце-концов, согласился.

Жила Аюн в так называемом Брежневском районе, в высотке возле гостиницы «Москва».

Двух уровневая квартира была шикарно обставлена.

Слушали музыку, рассматривали фотографии, просто дурачились.

Раздался звонок в дверь.

— Это родители, я сейчас, — Аюн побежала открывать дверь.

В прихожей послышались голоса, говорили по-русски. Аюн долго в чем-то убеждала отца, затем заглянула к Сергею и пригласила его к столу.

На предложение поужинать, Сергей категорически отказался — не понравилось слишком быстрое развитие событий. Тогда, она попросила его зайти в кабинет отца.

В кабинете, обставленном под старину, его встретил высокий, плотный, моложавый северный (белокожий) монгол.

За его спиной висел большой, в полный рост, портрет генерал-полковника монгольской народной армии.

Сергей, от неожиданности, аж задохнулся. С портрета на него смотрел отец Аюн!

Все он мог ожидать, но чтобы вот так, запросто, в домашней обстановке, встретиться с начальником Генерального штаба МНА… Это было круто!

— Ну, что встал, как столб? — Ухмыляясь, спросил генерал, — проходи, будем знакомиться.

Сергей растерянно и смущенно приблизился к столу. Сзади раздался смех Аюн:

— Вперед, капитан, не робей, — подкалывала она его.

Генерал крепко пожал руку Сергею. Познакомились.

Отец Аюн рассказал, что тоже закончил в Союзе военное училище, а затем академию Генерального штаба в Москве. Вспомнили Ленинград, Петрозаводск, Читу, Новосибирск, где ему приходилось бывать по делам службы.

Сергей откровенно поведал о себе. Сказал и о проблемах с назначением на должность.

Домой он вернулся на такси.

На следующее утро Сергея вызвал начальник отдела кадров армии. В кабинете сидели направленцы по родам войск и искали должность для капитана Сибирцева по всей Монголии.

В армейский полк связи Сергей идти отказался, так как помнил их разговор с командиром полка и знал, что там ему ничего не светит.

На выбор предложили четыре должности: начальник штаба эскадрилии «Сушек» на тридцать пятой площадке, под Чойром; начальник связи пехотного полка в Сайн-Шанде, на границе с Китаем, в пустыне Гоби; дежурный по связи армии в Улан-Баторе (должность старшего лейтенанта), или командир батареи управления зенитно-технической ракетной базы, расположенной в центральной части Монголии.

Летчиком себя Сергей как-то не представлял, возвращаться в приграничный с Китаем район желания не было. На понижение, даже с обещаемым быстрым последующим ростом, идти тоже не хотелось. Оставалась должность комбата в Чойре.

На этом и порешили. Получив предписание, Сергей собрал чемодан и уехал на железнодорожный вокзал.

Когда до отправления поезда оставались минуты, на перрон прибежала Аюн и со слезами на глазах набросилась на Сергея, стуча своими маленькими кулачками по его могучей груди.

— Ты, предатель! Ты хотел уехать не попрощавшись! — истерически кричала она. — Почему ты не согласился остаться в Улан-Баторе, ведь была такая возможность?