Юрий Гаврилов - Записки комбата

Включив ночник и радио, лег на диван. Корабль мелко дрожал мощными двигателями, слегка покачивало, из репродуктора доносился голос Антонова:

Для меня нет тебя прекрасней,

Но ловлю я твой взгляд напрасно.

Как видение не уловима,

Каждый день ты проходишь мимо…

Мысли невольно унеслись в растаявший за кормой родной город.

В Питере его встретила Ольга. Она молчала, чем только усиливая его муку. И тогда он не выдержал и спросил:

— Почему же ты не призналась, что мы уже давно знакомы?

Она ответила тихо и просто:

— А зачем? Ведь ты меня не узнал. Зачем же мучить?

— Но я хочу как-то…

— Да нет, — перебила она его, — я уж как-нибудь…

— Ты замужем?

— Мужа у меня нет. Я ведь, когда ты уехал и пропал, через полгода замуж выскочила. По глупости, по традиции — все выходят, и я вышла. Прожили год, и муж меня бросил. Уехал, да и все. У него сейчас уже пятая или шестая семья. А может, и опять один живет.

Целый день они бродили по парку, наслаждаясь природой и общением, забыв про дела, и лишь к вечеру поехали в издательство.

Сибирцева сразу же пригласили к Владимиру Эдуардовичу. Главный редактор выглядел радостным и растерянным, как хозяин, к которому нагрянули долгожданные гости, а у него в холодильнике, кроме бутылки пива и засохшего сыра, ничего не припасено.

— Ах, как хорошо, что вы приехали! — воскликнул он, завидя автора. Зайдите в типографию, посмотрите первые экземпляры книги, выскажите замечания. Связь будем держать через Ольгу Веселовскую. Кстати, как у вас дела со второй книгой?

— Да никак.

— Что так?

— Ну не пишется, даже не знаю, что делать? — вздохнул Сибирцев.

— А кто знает? Ну, ничего, вот приеду в гости и посажу вас под домашний арест и, пока не начнете писать, не выпущу.

Пятидесяти пяти летний юбилей совпал с презентацией романа. Отметить дату Сибирцев решил в кругу друзей и товарищей, организовав мальчишник на гаражах.

Накануне съездил на рыбалку, привез рыбы. Юля наготовила салатов. Достал из погреба две двадцатилитровых бутыли виноградного вина. Виталик, сосед, принес ящик своей знаменитой «Бурлевки» (самогона).

Выгнали из боксов технику, составили столы. Мужиков собралось много, десятка три. Сергей даже не предполагал, что у него столько приятелей.

Уха, шашлыки, бесконечные рыбацкие байки, да застольные песни под баян и гитару, продолжались до позднего вечера.

Сибирцев обводил взглядом сидящих за столами друзей: Серега-плотник, с которым выпита не одна бочка вина; Виталик и Данилыч — неизменные помощники в гаражных делах; Гриша Блажко и Витя Любченко — с ними объездил все водоемы Кривбасса; Вася Парфенюк — наверное, самый близкий «гаражный» приятель; Славик — душа всех застолий; Толик, Наум, Леха…

Каждому из них Сибирцев подписал по книге. Не без гордости…

«Никогда не возвращайся в старые места,

Что бы там не говорили, истина проста —

Как бы пепелище не было вполне,

Ничего там не найти, ни тебе, ни мне…»

Омар Хаям

Боинг 747—400 Генерального секретаря КПК, председателя КНР товарища Си Дзеньмина заходил на посадку в аэропорту Борисполь. В салонах слышались приглушенные голоса пассажиров утомленных длительным перелетом. На борту лайнера находилась делегация высшего руководства Китая, следовавшая на переговоры в Украину.

Зам. Начальника Генерального штаба Народно-освободительной армии Китая генерал-лейтенант Ли Зен нетерпеливо вглядывался в черную мглу иллюминатора. Девяти часовой перелет давал о себе знать отекшими ногами и застаревшими болями в спине.

Этому полету предшествовал визит президента Украины Януковича в столицу поднебесной, где решался вопрос о присоединении Украины к Евразес и, в перспективе, к блоку БРИК.

Оказавшись после двадцати лет независимости на последнем месте в Европе, без всяких перспектив попасть в такой желаемый Евросоюз, с внешним долгом равным 80% ВВП, системным спадом экономики, проходом в парламент фашистко-националистической партии «Свобода», страна оказалась на пороге национального калапса.

Необходимы срочные решения, и руководство страны, под давлением общественности, в который уже раз, вновь обратило свои взоры на восток.

Китай, по большому счету, не хотел видеть Украину своим близким союзником. Вернее, даже не так, а то, что Украина из государства первой мировой двадцатки превратилась в заштатную «банановую» республику, которую надо вытягивать за уши из болота, добавляло второй супердержаве мира только лишь головной боли. Однако, Путин стоял твердо — Украина должна быть с ними, и Китай уступил.