Александр Бушков - Темнота в солнечный день

Цыкнув на Пирата, Митя чуть приоткрыл дверь и наполовину высунулся на площадку, глянул вопросительно. Тот штатский, что постарше, уперся в него тяжелым взглядом:

– Гражданин Нестеров Дмитрий Иванович?

– Он самый, – сказал Митя.

Штатский привычно выдернул из нагрудного кармана пиджака красную книжечку с золотым тиснением, раскрыл и подержал у Мити перед глазами. Как прокомментировал бы великий знаток этих дел Катай: «…в раскрытой виде, на время, достаточное для прочтения». Прелестно. Майор Ганин хрен-бы-запоминать-его-имя-отчество, городской уголовный розыск. Вот теперь следовало изобразить присущее всякому законопослушному гражданину удивление, но не переиграть. Митя надеялся, что у него получилось в должной пропорции.

– Собаку заприте куда-нибудь, – сказал майор, буравя его взглядом. – Мы к вам с долгим разговором.

– Мне на работу пора…

– Мы вам справочку выпишем… – и улыбнулся уголком рта. – А может, обернется и так, что на работу вам идти не придется, пойдете совсем в другое место…

– А в чем дело-то?

– Ознакомьтесь. – Майор протянул ему казенный бланк, где там и сям было что-то вписано от руки. Митя его прочитал вдумчиво и с неподдельным интересом: впервые в жизни знакомился с ордером на обыск, к тому же выписанным на его квартиру и на него в качестве «проживающего». Вернув казенную бумагу, пожал плечами:

– С чего вдруг обыск-то?

– Прокуратуре виднее, – бесстрастно сказал майор. – Так как, будете подчиняться законным требованиям сотрудников милиции или сопротивление окажете?

Митя пожал плечами, решив проделывать это как можно чаще – пусть уж таков и будет сценический образ:

– Да нет, зачем сопротивляться… Только справочку напишете обязательно?

– Напишем, – пообещал майор. – Собаку заприте. Минуту! У вас ведь окна на обе стороны дома выходят?

– Ну.

– С обеих сторон под окнами стоят сотрудники. Так что выбрасывать что-то бесполезно.

Митя пожал плечами:

– А зачем мне что-то из окон выбрасывать? Я сейчас.

Он закрыл дверь, рявкнул Пирату команду, и тот привычно направился на кухню. Закрыв его там и опустив на стеклянную дверь занавеску, Митя быстро выглянул в окно большой комнаты. И точно, внизу, неотрывно глядя вверх, стоял человек в штатском. Ну, так. Четверо, да еще двое под окнами, да еще два водителя (вон они, два лунохода, «бобик» и «жигуль») – что ж, можно гордиться собой, неслабую командочку выставили против его скромной персоны, никто из кодлы до сих пор такого почета не удостаивался… Тики-так.

– Пожалте, – сказал он, распахнув дверь и отступив.

Трое прошли в большую комнату, мимолетно, цепко оглядываясь. Карпухин замыкал шествие.

– Паспорт предъявите, – распорядился майор.

Чего не сделаешь для хорошего человека? Митя достал из почтарской сумки свою паспортину, давно уже не краснокожую, как у классика, а темно-зеленую. Паспорт майор просмотрел бегло и преспокойно упрятал во внутренний карман пиджака. Без улыбки пояснил:

– Может быть, отдам по завершении визита, а может, и не придется отдавать. В общем, пока у меня побудет…

– Товарищ майор… – сказал Карпухин, такое впечатление, с легкими просительными нотками в голосе. – Договаривались…

– Да ладно, помню, – поморщился майор. – Давайте. Только не затягивайте особенно, что тут в психологию играть…

– Пойдем, Дмитрий, поговорим, – сказал Карпухин, кивая на дверь в Митину комнату.

Митя вошел первым. Карпухин (пару раз бывавший по пустякам в большой комнате, но ни разу не заходивший в эту) огляделся не без любопытства. В первую очередь зацепился взглядом за застекленные фотоснимки:

– Порнографию навесил…

– Ну какая ж это порнография? – пожал плечами Митя. – Кадры из фильмов советского кинематографа, до сих пор идущие в советском прокате. Как писали на дореволюционных книгах, дозволено цензурой. Это ж «А зори здесь тихие», не узнали?

Карпухин присмотрелся:

– Вообще да… Только я на него ходил, когда он шел уже недели две, и от бани остались одни огрызки… Тоже у киномехаников покупал?

– Да так, обменом досталось…

– А вторая что за голенькая?

– «Последняя реликвия».

– Не видел.

– Зря. Хороший фильм, приключенческий.

– Я приключенческие не люблю, – отмахнулся Карпухин. – У меня в жизни приключений выше крыши, из-за вас в том числе… Если ты такой кинолюбитель, что одних голых повесил? Есть же у нас актрисы – и красивые, и не заголяются. Наталью Варлей взять или Людмилу Савельеву…