Сергей Докучаев - О всех, забывших радость свою

Через минуту свет погас, и в зал вошла небольшая делегация людей. Все зааплодировали. Я такого еще не видел. Что за фанатизм? Справа от себя я увидел Сергея. Он тоже меня увидел и улыбнулся.

«Ишь ты, специально сел на последний ряд, чтобы ничего не заподозрили, — подумал я. — Теперь-то мы все знаем, голубчик. Если бы не Катька, я бы тебе точно врезал по твоей лоснящейся физиономии». Даже показалось, что он прочитал мои мысли, и тут же отвернулся на кафедру.

Меня мутило еще сильнее. Вода не помогала. От пота промокла вся рубашка. Мысли плавали в тумане. Все, что говорил директор и его помощники, слилось у меня в монотонную речь на непонятном, давно умершем языке. Все пытались записать в желтых блокнотах каждое слово, а если что-то не успевали расслышать или понять, с важным видом переспрашивали у соседей, а те, в свою очередь, гневно на них шипели.

Это было похоже на сборище какой-то секты. Я так и ждал, что сейчас начнутся песнопения.

Кое-как я дотерпел до начала первого кофе-брейка. У меня было тридцать минут. До жилого блока бежать далеко, поэтому решил полежать в комнате отдыха. Лег, расстегнул верхнюю пуговицу и ослабил галстук. На телефоне было три пропущенных вызова. Два от матери, один от Катьки. Странно. Она просто так звонить не будет. Тем более, я сказал, что наберу сам в перерыве. Включил дозвон. Ответила не сразу:

— Котенок, привет, — сказала она сбивчиво. — Прости меня, что звонила тебе во время занятий. Я помню, что ты просил этого не делать.

— Привет, милая, — сказал я, уставившись в потолок. — Что-нибудь случилось?

— Котенок, я знаю, ты у меня самый лучший. Ты мне разрешишь.

— Что разрешу?

В трубке возникла небольшая пауза. Я слышал ее дыхание. Потом она спросила:

— Максик, можно я поплыву на пароме с Оленькой в Израиль на недельку после тренинга? Нам по итогам продаж за квартал дают внеочередной отпуск.

— Что? Какой Израиль? Ты же в Турции.

— Глупенький, мой. Конечно, в Турции, где еще может быть твой зайчик. Тренинг у нас подходит к концу. У меня столько для тебя приятных новостей, как прилечу, все расскажу. Это нужно обязательно будет отметить. Твою девочку выбрали лучшим сотрудником по итогам тренинга. Я блистала, Максик. Регионал сказал, что у меня большое будущее. Ты слышишь, дорогой? У меня большое будущее!

Внутри меня зарождалось какое-то еле уловимое новое чувство тревоги или страха. На секунду мне показалось, что все вокруг меня стало декорациями. Все бессмысленно.

— Я рад за тебя, дорогая.

— Милый, что-то я не слышу в твоем голосе радости? Что-нибудь не так?

— Все нормально, Катя. Я действительно рад за тебя. Просто чувствую себя неважно последнее время.

— Милый, так отдохни. Чего ты, в самом деле. Почему я должна на себе это испытывать? Зачем мне весь этот негатив?

— Да нет, все нормально, — не своим голосом ответил я.

— Ну ладно, Максик, мне пора, я побежала. Я прилечу как раз после твоего тренинга. Закатим вечеринку с друзьями. Целую, люблю.

Я не успел ей ни возразить насчет Израиля, ни сказать ничего в ответ. Она повесила трубку, а в это время прозвенел первый звонок.

«Действительно как в театре», — подумал я.

Сделав наспех лишь несколько глотков кофе, мне пришлось почти бежать в зал, чтобы не поймать на себе гневные взгляды начальства. Теперь выступала Ирина. Она представила итоги за прошедший квартал. Зачитала дорожную карту по выходу из кризиса и повышению продаж.

Прозвучала и моя фамилия в числе эффективных представителей, ставших недавно менеджерами. Не знаю, почему, но почти все повернулись в мою сторону и одобрительно кивнули. Мне хотелось провалиться под землю.

После выступлений начались занятия. Это позволило мне немного взбодриться и отвлечься как от негативных мыслей, так и от неважного самочувствия.

Я работал в паре с Ириной, Игорем, с которым ехал сюда, и еще парой ребят из регионов. Регионал как-то пристально стала на меня все время смотреть, хвалить, строить глазки. Мне было не по себе. Задним числом я понимал, что на моем месте любой менеджер, а уж тем более новичок захотел бы оказаться.

Это могло бы стать иммунитетом от посягательств на место под солнцем, но внутри меня шла борьба. Я понимал, к чему все идет. Близился корпоративный ужин. Впереди еще было пять ночей, подогретых алкоголем.

Она была симпатичной женщиной лет тридцати пяти, стройной, стильной, умной, но, во-первых, я был женат и любил Катьку, а во-вторых, если я пересплю с регионалом, то буду полностью зависим от нее. Я буду у нее на крючке, потеряв минимальную независимость в принятии решений. Да что тут говорить, я перестану себя уважать. Это не мой подход. Не моя тактика.