Сергей Поваляев - У всех поэзия в душе. Избранная лирика

© Сергей Анатольевич Поваляев, 2017

ISBN 978-5-4485-9057-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

У всех поэзия в душе

У всех поэзия в душе —

Жаль, душу не поверить словом.

Вернее, пробуем, но словно

Всё было сказано уже…

По петельке

По петельке сплетает твоя спица

Клубка последнего ажуристую нить.

Свитер любви готов уже свершится —

А в пору он и будут ли носить?

***

Старик устал и вот его скамейка

Та старая, всей памятью полна.

Не модный свитер вдруг под телогрейкой —

Оленями по светлым миражам…

Прощание

Друзья за стол садятся молча.

А в рамке траурной портрет.

Наш друг ушёл и всё окончено —

Его сегодня с нами нет.

Полный стакан с краюхой хлеба,

Пустое место за столом.

А за окошком плачет небо

Сырым октябрьским дождём…

Слова хорошие о друге.

Сквозь спазм душевный говорим.

И в это всё поверить трудно —

Как будто здесь мы рядом с ним.

А на часах шагает время,

Всё движет стрелками вперёд.

Друзья уходят, мы стареем

И стол прощальный снова ждёт.

На кухне старой было тесно

Когда – то, всех не усадить.

А нынче всем хватает места,

Да только разве в этом суть?!

Друзья за стол садятся молча,

А в рамке траурный портрет.

И папиросный дым не хочет

В ночь уходить и мочи нет…

Налёт пустой

Не уходи, не уходи

В печальный образ свой.

И все ненужные черты

Иди и просто смой…

Как хорошо, что есть вода

И мыло под рукой.

И с тушью смой всю эту чушь,

Весь свой налёт пустой…

Дефиле познания

Истина решила обнажиться.

Только не натурщица она,

Чтобы вдруг позировать решиться,

Примеряясь к свету из окна.

Истина решила обнажиться,

Чтобы нас от споров уберечь.

Примирить, пригубить, приручить нас,

Вновь одеться и к другим успеть.

Осенний портрет

Неба вдруг пролилась просинь.

Паутинка метит след.

Ставит свет фотограф – осень.

Будет золотой портрет.

Попрошу автограф фото,

Вставлю в рамочку души,

Чтоб и в ней проснулось что – то,

Что уже не затушить…

Всё то, о чём пишу

Я свой роман ещё пишу.

Надеждой радостной дышу.

Слова любви в нём не остыли —

Мои слова, а не чужие.

И над строкой моих страниц

Порхает бабочка ресниц

Твоих, ещё не понимая,

Что я тобою называю

Всё то, чем я сейчас дышу

Всё то, что я ещё пишу…

На краешке земли

На самом-самом краешке земли,

Где горизонты все идут по кругу,

Средь мира звёзд, моя мечта-подруга,

Звезда по имени прекрасном Натали..

Она летит ко мне, и я не знаю —

Погасший это свет иль свет в дали…

А на краю уставших мирозданий

Всего лишь только краешек земли…

Старый город

Изношен город старый.

Глядит глазами впалыми

Вечерних фонарей.

И щёки стен небритых

По подворотням битым

Опять в слезах сердитых

Бессмысленных дождей.

Всё серо, непонятно,

Трамвай идёт невнятно

Как будто спотыкаясь

В железной колее.

И улица согнулась,

Вопросом обернулась…

Когда всё неприкаянно,

Что здесь искать тебе?

Не унять надежды

Нам не унять свои надежды,

Что сокровенное таят.

Мы носим новые одежды

И верим в вечность бытия.

И верим в то, что миг единый

К нам обратится вновь и вновь.

Подарит дух душевной силы,

И юность сердца, и любовь…

Но вот подкралась тихо старость

Из подворотни бытия.

И из надежд одна осталась

Одежда мятая твоя.

И все изношенные моды,

Когда – то щегольски тобой.

Метут усталые погоды

Своей висячей бахромой…

Французские духи

Духи французские – почти зарплата.

Из-под полы и с переплатой.

Жене в подарок несу у сердца. —

О, как я горд, почти что герцог!

Жена моя ещё не знает.

На кухне борщ всё остывает.

Вхожу в подьезд, стою у двери.

Жена глазам своим не верит.

Флакон – сокровище берёт изящный,

Почти в прострации, рукой дрожащей.

Теперь по капельке, по капелюшечке

Будет сокровище ласкать за ушком.

Трюмо старинное, парфюмы стопочкой.

На видном месте всё та коробочка,

Давно ушедший священный запах —

Духи французские – почти зарплата…

Не говори

Не говори, не говори,

Что лето быстро пролетело.

И осень тоже дарит дни,