Игорь Фёдоров - Отсчёт пошел!

Достигнув центра города, Андре привязал лошадь к изгороди на углу площади. Цирк, как мертвый левиафан на берегу, тихо лежал, только полотнища с нарисованными звездами слегка колыхались на ветру. Без шума и разноцветной суеты он, устав от своих черных дел и орущей, одичавшей от крови толпы, спал без снов и надежды на спасение своей души.

Андре взял в руки обрез и взвел курки. Две гильзы посмотрели на него из стволов равнодушным взглядом, но как только боек ударит по капсуле, и пуля торжественно и охотно покинет узкий ствол, чья-то жизнь оборвется и оборвется навсегда. Но никто никого не собирается убивать. Ружье необходимо для угрозы или легкого ранения, но не более того. Сжигаем цирк и скрываемся в ночи. Это несложно и это правильно. Может это поступок нивелирует остальные, неугодные Богу?

Андре направился к цирку, стараясь сильно не стучать каблуками по булыжникам мостовой. Ночные гуляния подошли к концу, вокруг никого не было, но это как раз и напрягало. Отовсюду доносились тихие шорохи. В переулках, казалось, от дома к дому перебегали тени. Возле самого входа лежало что-то похожее на мешки с картошкой — это валялись истерзанные туши собак. Тигры редко проигрывают в схватке, они стоят дороже бездомных дворняг. От вида холодных трупов у Андре тошнотой отозвалось в желудке. Даже не от вида, а от воспоминаний, когда он сам, будучи посетителем цирка, ревел от восторга.

— Эй! — послышалось с боку.

Раздался выстрел. Охранник упал на спину. В еле различимой темноте ослышался тихий стон и все. Больше он не шевелился.

— Кто здесь? — из дверей сторожки выбежал еще один.

— Стоять! — Андре навел обрез на человека, который успел испугаться быстрее, чем Андре понять, что произошло.

— Не стреляй!

— Быстро назад!

Оглядываясь вокруг в поисках помощи, человек послушно зашел в сторожку, Андре вошел следом, мимо затихшего охранника на земле. Помещение было не лучше свинарника, в который только-только собирались запустить поросят.

— Не убивай! — взмолился человек и начал рассказывать о жене и годовалых детях.

От совершенного действия, в которое также невозможно поверить, как и исправить, у Андре закружилась голова, ноги стали слабыми.

— Заткнись.

Он сел в старое кресло, в котором, возможно, до этого сидел убитый охранник и задумался.

— Если хочешь…

— Тихо!

— …там есть деньги…

— Нет.

— …в сейфе.

Удача никогда не была расточительной. Свои дары она вручает тем, кто этого заслуживает. В отличие от неудачи. Та щедра до самозабвения. Из нее бы получился хороший друг.

— Администрация оставляет нам деньги под охрану…

Треть плана прошла удачно, но теперь у судьбы были сомнения на успех остального мероприятия. Да и охранник будто напрашивался на последнюю пулю, но она была нужна для дальнейшего. Для начала, надо было решить с ним.

— …можешь их забрать, — продолжал тот.

— Уходи.

Охранник, будто заподозрив неладное, замолчал.

— Пошел. Вон, — отчетливо и медленно произнес Андре.

— К-куда это?

— Скройся в ночи и до рассвета не показывайся. Если хочешь остаться в живых.

Удача переместила свое внимание на охранника. Словно поняв это, он бегал глазами по всей сторожке, будто хотел извлечь максимальную пользу.

— А можно я сейф с собой возьму?

— Сейф? — рассеянно спросил Андре.

— Он небольшой… Тебе же он не нужен?

— Хочешь забрать деньги?

— Директор нас зарплатой не радует.

— Можешь заработать.

Охранник молчал в ожидании.

— Возьми факел и подожги цирк со всех сторон.

— Как это?

— Жги все, что может гореть. К чертям!

— Но я тут работаю! — горячо откликнулся охранник.

— Оббежишь вокруг цирка и вернешься за компенсацией, — Андре направил на него ствол, — и здесь ты не работаешь в любом случае.

Охранник, прикусив губу, обдумал последствия. Парень не промах, потому что дальнейшее удивило Андре еще больше.

— Достаточно поджечь четверть строения, остальное сгорит само. Дерево сухое, так его легче использовать в строении и перевозить.

Андре медленно кивнул, слова охранника вселяли уверенность.

— Очень много полотен. Все сгорит. Только вначале людей надо выпустить.

— Каких людей?

— К сожалению, пьяных вусмерть. Один только Игнатий чего стоит.

— Он здесь?

— Спит на опилках. Но он очень тяжелый.

Андре снял со стены факел и вручил охраннику.

— Делай, ворота не открывать.

— Да ты чего такое говоришь, там же люди!