Лариса Баграмова - Проза

— Они разбились? — тихим голосом уточнила Кира.

— Не знаю, наверное, да. Я их со всего маху бросил, через голову. Там пусто было, в контейнере. Наверное, разбились… А что?

— Ничего, сынок, уже ничего…

Кира опустилась на пол и прижала к своему животу несуществующие тарелки. Она видела их так ясно, словно они находились, целые и невредимые, у неё в руках. Раскачиваясь из стороны в сторону, будто убаюкивая младенца, и не замечая катящихся градом слез, Кира то ли запела, то ли заскулила что-то похожее на колыбельную…

6

Мусор увозят в одиннадцать вечера. Если сейчас пойти к контейнеру, то можно успеть убедиться в том, что всё потеряно уже безвозвратно.

«Я хочу видеть осколки!» — эта мысль прочно утвердилась в Кирином сознании. Захватив с собой фонарик и накинув новую куртку (старая-то выброшена), она зашагала через двор к мусорным бакам.

Строительный контейнер вблизи оказался огромен. Чтобы заглянуть в него, Кире пришлось встать на внешние рёбра жёсткости, опоясывающие его по периметру. Пакеты с домашним барахлом лежали с ближнего края, уже закиданные сверху соседским мусором. В самом дальнем углу, отдельно от всего остального, виднелся пакетик с ручками, из которого в свете фонарика поблёскивал краешек посуды. Разглядеть что-либо отчётливо с такого расстояния было невозможно, и Кире пришлось, подтянувшись на руках, перекинуть ногу через край контейнера и перевалиться внутрь.

7

Тарелки оказались целыми. Ощупывая их со всех сторон, поднося к глазам и рассматривая на просвет, чтобы убедиться в отсутствии трещинок, любуясь их топазным блеском, не веря ещё до конца своему счастью, Кира обнаружила одну-единственную выщерблину размером со спичечную головку. Видимо, именно этот край принял на себя основной удар.

Бережно прижимая тарелки к животу и опасаясь случайно их выронить, Кира оглянулась в поисках выхода. Однако контейнер оказался так же велик изнутри, как и снаружи. Кроме того, с внутренней стороны у него не были предусмотрены рёбра жёсткости.

Кира набрала номер сына.

— Они не разбились, — первым делом сообщила она сыну, — Вытаскивай меня отсюда.

— Откуда? — удивился тот.

— Господи, да из мусорки же! Вот куда тарелки бросал — оттуда и вытаскивай. Вместе с тарелками.

— Щас, — неуверенно пообещал наследник.

Через пару минут у контейнера послышался дружный топот, а потом над его бортом появилось растерянное лицо сына.

— Мальчики, тарелочки бережно, бережно! — начала давать инструкцию по собственному спасению Кира.

8

Ася заглянула ещё раз через пару дней, опять после работы. Притащила родителям новые шторы на кухню.

На обеденном столе в тёмно-коричневой тарелке торжественно возвышалась пирамида марокканских мандаринов.

— Ой, красота! — Ася цапнула самый верхний, — Это прабабушкины тарелки, да? Мам, а у меня когда дети появятся — ты мне отдашь парочку?

Кира молча кивнула и, скрестив руки, обняла сама себя за плечи.

Тоня ехала в деревню к бабушке, точнее, к Магде. Звонил Костя, сказал: бабушка в больнице до завтра, а там собака приболела, скулила целый день, надо её накормить и присмотреть, а завтра с утра все приедем.

Тоня шла по заметённым снегопадом тропинкам от станции и думала, что лучше бы Костя перед отъездом Магду отвязал, та бы сейчас её встретила, она всегда чует гостей. Но Магда не выбежала навстречу и даже не тявкнула, когда Тоня, подойдя к дому, взялась рукой за обледенелый край калитки. Значит, что-то серьёзное.

Магда лежала у своей будки на боку и тяжело дышала, раскрыв пасть, глаза у неё были закрыты. В ногах собаки уже застыла на морозе жёлтая лужа, шерсть сухая и холодная. Плохо дело. Замёрзнет.

Тоня сбегала в дом за горячей водой и поставила миску рядом с мордой собаки, та чуть повела носом. Тоня намочила варежку и тоненькой струйкой выжала тёплую воду ей в пасть. Магда сглотнула.

Опустошив остывающую миску, Тоня сдвинула собаку в сторону от жёлтого пятна и прикинула, сможет ли дотащить её до дома. Нет, невозможно. Животное весит почти столько же, сколько сама Тоня, а там ещё ступеньки, и узкий проход между оранжереями, и острые выщерблины льда около клумбы. Угробит она собаку.