Лариса Баграмова - Проза

«Пушкин?» — пытается угадать Витя.

«Не-а», — отрицательно мотает головой Верочка.

«Лермонтов?» — делает Витя ещё одну попытку.

«Нет», — улыбается Верочка.

«А кто?», — интересуется Витя.

«Есенин».

«Я так и думал», — кивает тот в ответ и тоже открывает книгу:

«Что-то какая-то ерунда, тягомотина», — морщится Витя и откладывает сборник стихов в сторону.

«Это как раз Пушкин», — смеётся Верочка…

В начале ноября танки опять оживляются и, сделав по окрестным домам ещё несколько выстрелов на поражение, теперь круглосуточно патрулируют обе стороны соседней улицы. Верочка с Витей наблюдают их движение в проёме между домами и играют в азартную игру на спички: каждый из них загадывает себе движущийся танк, и оба, прильнув к кухонной амбразуре, ждут, чей первым вернётся обратно.

Через несколько дней снаружи становится шумно, и по той улице начинают безостановочное движение огромные, тяжелогружёные фуры и рефрижераторы. Сплошным непрекращающимся потоком, машина за машиной, они идут и идут друг за другом в одну и ту же сторону: в направлении бывшей столицы, на северо-запад…

12

Когда температура опускается ниже нуля, водопад прекращает своё функционирование, и улица под окном опять пустеет.

«Воды в ванне хватит, наверное, на пару месяцев, с учётом того, что она испаряется, а нам надо ещё и мыться», — рассуждает Верочка вслух, развешивая по стенам разноцветные гирлянды вырезанных из журнальных страниц новогодних фонариков, — «А снега так и нет, и неизвестно, будет ли в этом году, да и вообще».

«Поэтому искать её надо уже сейчас», — резюмирует Витя, ковыряясь ножом в крышке кухонного стола.

«Оставь мебель в покое!» — прикрикивает на него Верочка, — «Разрушитель».

«Ну да», — продолжая своё занятие, кивает головой юноша, — «Сколько там у нас до столицы?»

«Ждут они нас в столице, ага», — бурчит Верочка, — «Примут с распростёртыми объятиями… Вон, на фуру запрыгивай!»

«Танки не вдоль всей трассы стоят: на всю трассу танков не хватит».

«У них хватит», — не соглашается она, — «Ты на рефрижератор с ледорубом пойдёшь? У них там в каждой кабине автоматы. Вчера, сам говорил, опять народ положили. Теперь бомжам до Нового года еды хватит… Журавликов подай!»

Витя протягивает Верочке цепочку пёстрых бумажных журавликов-оригами, и она закрепляет её концы на люстре и ручке кухонного шкафа над вытяжкой.

«Надо ещё сделать — вон туда зацепить», — указывает она на угол стены над дверью, — «Завтра гвоздь туда вобьёшь».

«Хватит уже», — морщится Витя.

«Красоты много не бывает!»

«Я не об этом… Уходить надо. Нечего больше здесь делать. Не могу я уже», — Витя откладывает нож в сторону и закрывает лицо руками.

Верочка опускается на табуретку.

«Может, до весны подождать?»

«А она будет?!» — вскидывается Витя.

«Ну, хоть до Нового года!» — умоляюще смотрит на него Верочка, — «Ну что там осталось-то?»

«До Нового года», — принимает решение Витя и хлопает по столу ладонью.

Впрочем, собираться они начинают уже сейчас.

Дублёнка, зимние сапоги на низком каблуке, рейтузы, ещё рейтузы, джинсы, три пары тёплых носков, три свитера, шарф, две пары перчаток — это для Верочки. К своей плотной вязаной шапочке она довязывает снизу горловину — получается шапка-шлем, как у двухлетних ребятишек. Красная спортивная дутая куртка, валенки, такой же набор одежды и оставшаяся от Максима шапка-ушанка — это для Вити.

Рюкзак только один, в него планируется уложить продукты, пластиковые бутылки с водой, медикаменты, фонарик, спички, зажигалки, туалетную бумагу для розжига и дополнительный нож. Это понесёт Верочка. Она понесёт также привязанный поверху к рюкзаку и упакованный в полиэтиленовую плёнку шерстяной плед, которым они укрываются, и ещё одеяло с кухонного окна; выкрутить для этого перед уходом шурупы из дюбелей крайних досок — дело нескольких минут.