Джен Беннет - Вероятно, Алекс

На нем черно-бирюзовый гидрокостюм без рукавов, прилегающий к телу везде, где положено. Стоя рядом с миссис Рос, я боюсь на него слишком внимательно смотреть, хотя удержаться от этого чертовски трудно. Когда мама Портера отвлекается на разговор с Шарондой, которая, по-видимому, дружит с Ланой, я встречаюсь с ним взглядом, оглядываю с головы до ног и беззвучно, одним ртом, произношу:

– Вот это да!

В ответ он очень эффектно мне улыбается. Ну не наглец ли – этот парень прекрасно знает, как обалденно сейчас выглядит. Я закатываю глаза, но, помимо своей воли, все равно улыбаюсь, и ему внимание с моей стороны явно нравится. Он мог бы строить из песка замки на пляже и никогда даже не вставать на доску для сёрфинга – мне на это было бы наплевать.

Миссия выполнена.

После этого обмена взглядами он переключается на решение стоящих перед ним задач. Они с Ланой начинают разминаться и как-то странно подпрыгивать. Оба на удивление гибкие. Все это время Портер не сводит с океана глаз, присматривается к большим волнам и рассчитывает их движение. Прикидывает хронометраж или что-то в этом роде. Время от времени поглядывает на часы, но в основном все же сосредоточивает внимание на воде, порой поднимая глаза на небо.

Он производит на меня неизгладимое впечатление. И очень мне таким нравится.

В сёрфинге существует определенный этикет, ускользающий от моего понимания, но я могу точно сказать, что Портер с Ланой ждут своей очереди и что другие сёрферы катаются не очень хорошо. Некоторые из них даже сдаются и отказываются вставать на доску. Минуту спустя мистер Рос кивком подает жене знак.

– Пойдемте-ка вон туда, девочки, – обращается она к нам с Шарондой.

«Туда» означает вершину огромной песчаной дюны, с которой открывается прекрасный вид на океан. Оттуда мы куда лучше видим его вздымающуюся поверхность и других сёрферов, либо катающихся на волнах поменьше (не производя особого впечатления), либо пытающихся обуздать те, что покрупнее, – продержаться долго им не удается, потому как водная стихия поглощает их живьем. В этот момент на душе у меня становится неспокойно.

– Они же не собираются кататься на этих исполинах? – спрашиваю я.

С берега огромные волны кажутся не такими большими и будто даже приплюснутыми.

– Еще как собираются, – произносит миссис Рос голосом, преисполненным материнской гордости.

И судя по толпе, сгрудившейся за нами поглазеть, интерес к зрелищу проявляет не только она.

Надеюсь, что акул здесь нет.

Первой в воду заходит Лана в своем желто-черном костюме. Она ложится на доску и гребет – намного дольше, чем можно было предположить.

Портер отпускает ее немного вперед, потом тоже начинает грести. Чем дальше они отплывают, тем страшнее мне становится. Порой они исчезают под гребнями накатывающих невысоких волн, чем-то напоминающих «лежачих полицейских» на дороге, но тут же выныривают с другой стороны.

– Ты раньше видела, как они катаются? – спрашиваю я Шаронду, надкусывая пончик.

Ни в коем случае не хочу обидеть миссис Рос, но ему далеко до чурро или лунных кексов.

– Да, я живу чуть дальше и пару раз в неделю наблюдаю, как Лана седлает волну. Иногда посещаю различные мероприятия, если недалеко. А однажды даже ездила с Росами в Хантингтон Бич. Помните, миссис Рос?

– Конечно помню, девочка моя, – отвечает та, не сводя с океана глаз.

– А как насчет Портера? – спрашиваю я.

Шаронда утвердительно кивает в ответ:

– Да, на местные соревнования с его участием я стала ходить, когда ему исполнилось лет тринадцать. У него были вот такие волосы, – добавляет она, поднося ладонь к середине спины, – сплошные кудри. В нашем классе все девчонки были от него без ума.

Миссис Рос чуточку выпячивает нижнюю губу, ее лицо принимает сентиментальное выражение.

– Он был такой славный мальчик, мой маленький мастер сёрфинга.

– Все хиты с доской, которые сегодня продемонстрирует Лана, покажут по телевизору, – возбужденно говорит Шаронда и тянется мимо меня, чтобы похлопать миссис Рос по руке. – Может, соберемся где-нибудь и посмотрим вместе?

Я удивлена. Мне даже в голову не приходило, что Лана может быть таким профессионалом. Теперь, когда я ее знаю, она кажется мне обыкновенной, доброй девочкой, которая бесконечно жует резинку и говорит во сне, когда засыпает на диване, что с ней и случилось дома после обеда в день похорон Пенгборна.

Лана с Портером плывут на своих досках, подпрыгивая на волнах. Не знаю, чего они ждут, но вокруг все застыли в напряженном ожидании. Не успеваю я спросить, что происходит, как девушка в своем желто-черном костюме запрыгивает на доску, слегка сгибает ноги и мужественно встает на гребне высокой волны, на которую я сначала даже не обратила внимания.