Катя Миллэй - Море спокойствия

Я возвращаюсь к Джошу на диван, и мы вместе досматриваем сериал. К четырем часам дня я уже знаю о Куотермейнах и Спенсерах больше, чем когда-либо стремилась узнать. Но кого я обманываю? Я и сама, пока долгие месяцы выздоравливала, смотрела дрянные мыльные оперы. А еще дрянные телеигры. И такие же дрянные ток-шоу. Я была настоящим знатоком того, что показывают днем по телевизору. Только не смотрела «Главный госпиталь». Хотя после сегодняшнего могу смело делать вид, будто я его видела.

По окончании фильма мы с Джошем залезаем в его грузовик и едем покупать новый аккумулятор для моей машины. По дороге заезжаем на школьную парковку: пусть я и знаю марку и модель своего автомобиля, но на этом мои познания заканчиваются. Этой информации точно не хватит, чтобы понять, какой аккумулятор мне нужен.

Джош осматривает мою машину, что-то записывает себе, потом забирает у меня ключи и открывает капот. У меня в руках по-прежнему рюкзак с учебниками. Дабы не носить его с собой, я собираюсь закинуть его в свою машину. Но как только вылезаю из грузовика, тут же жалею о своей лени, потому что в нашу сторону по парковке идет Тирни Лоуэлл. И не только она одна. Из здания школы вываливается толпа учеников, и тут я соображаю: время пятый час, многие кружки и заседания клубов уже заканчиваются. Однако я замечаю только Тирни, ибо она по какой-то причине ненавидит меня. Ладно, многие девчонки питают ко мне неприязнь, ведь я для них легкая мишень из-за внешнего вида. Это можно еще понять. Но она пронзает меня убийственным взглядом, словно только что застала за тем, как я кормлю ее собаку шоколадом. Обычно меня это не сильно заботит, я совершенно не обращаю внимания на подобное и без труда избегаю с ней встреч. Вот только сейчас я выбираюсь из грузовика Джоша, сам он стоит рядом с моей машиной, и через минуту мы уедем вместе – такой акт эксгибиционизма я пока не планировала выставлять напоказ.

Мы оба тотчас же запрыгиваем обратно в пикап с одинаковым молчаливым желанием поскорее убраться отсюда. Как только мы отъезжаем, я выглядываю в окно, разглядывая окружающие машины. Несмотря на тонированные окна в грузовике, я все же не хочу рисковать. Убедившись, что за нами никто не наблюдает, я задаю вопрос, который мучает меня с тех пор, как мы выехали из дома.

– Значит, ты смотришь «Главный госпиталь»? – В принципе мне не нужно от него подтверждение. Я и так знаю ответ. Джош не смотрит на меня, но я вижу, как уголки его губ приподнимаются в полуулыбке. Она появляется на его лице всякий раз, когда он чем-то смущен. По сути, это его настоящая улыбка, которую он пытается подавить.

– Да, – говорит он. Ну ладно, на мой вопрос он ответил, однако в действительности мне хочется знать причину, услышать какое-то пояснение, потому что это реально странно. То, что Джош оказался скрытым любителем мыльных опер, само по себе удивительно, но меня больше поражает другое: он не ограничивается простым ответом и пускается в объяснения, о чем я даже не просила. – Его раньше смотрела моя мама. Она была фанаткой. Не пропускала ни одной серии. Мы с папой по этому поводу все время подшучивали над ней. А когда ее не стало, я все надеялся, что она вернется. Считал, что должен рассказать ей все, что произошло в ее отсутствие, чтобы она ничего не пропустила, и поэтому стал смотреть сериал. Каждый день. Через некоторое время понял, что она все-таки не вернется, но уже втянулся сам. И просто не мог бросить. – Он пожимает плечами, словно принимает этот факт. Только непонятно какой: что его мама больше не вернется или что он смотрит «Главный госпиталь». Наверное, он и сам не знает.

– Сколько тебе тогда было?

– Восемь. Достаточно взрослый, на мой взгляд, чтобы все понимать. Просто я не хотел… не знаю… Папа пытался как-то мне это донести, но разве можно объяснить, что человека, которого ты видел каждый день, больше нет? Будто кто-то нажал кнопку «Удалить» – и ее не стало. Я никак не мог понять: только этим утром этот человек смеялся и обнимал тебя, но вот ты возвращаешься домой, а его не существует. Я не мог поверить, что такое возможно. Я не хотел в это верить… так что да, «Главный госпиталь».

Пока Джош все это рассказывал, я не отрывала от него взгляда. Он впервые поведал мне что-то столь личное. Мне становится стыдно от того, что сама я ни разу не сказала ему правды о себе. Даже своего настоящего имени.

Он поворачивается и секунду смотрит на меня, на его лице – почти извиняющееся выражение. Или, может, это смирение? Затем он возвращает взгляд на дорогу, и через минуту мы въезжаем на парковку магазина.