Катя Миллэй - Море спокойствия

– Ты сам не захочешь. – И в этот миг она, сама еще того не сознавая, одерживает победу. Настя права. Я не хочу никому говорить. Хочу знать ее секрет один, но она об этом не догадывается.

– Ты сейчас очень рискуешь.

– Неужели? – Она склоняет голову набок и рассматривает меня.

– У тебя нет причин мне доверять.

– Нет, но я все равно тебе верю. – С этими словами она выходит из гаража.

– А я должен доверять тебе? – бросаю я ей вслед. Эта девчонка и правда чокнутая, раз думает, будто может возникнуть точно из-под земли и ждать, что я ей поверю.

Она останавливается, оборачивается ко мне и встречается со мной взглядом.

– Тебе необязательно мне доверять. Я не знаю твоих секретов.

Настя уходит, не дожидаясь моего ответа. Она пробыла в гараже всего ничего, едва успела присесть, а за эти несколько минут все изменилось. Возможно, она дала мне время подумать, нужно ли мне это. Ее секрет? Ее дружба? Ее история? Может, и не нужно. Но я точно знаю, что не должен их хотеть, и эта мысль может повлиять на мое решение.

Мне известно о ней то, чего не знают другие. У меня уже много лет не было секретов. Моя история у всех на слуху. Мама с сестрой погибли в автокатастрофе. Ужасная трагедия. У папы случился сердечный приступ. Умер. Бабушка боролась с раком яичников. Не сумела победить болезнь. Через год раковую эстафету принял дедушка. Кто знает, может, следующим умру я или же мне суждено остаться одному из своего рода.

Иногда я невольно задаюсь вопросом, будет ли мое имя иметь хоть какое-то значение.

Я никому о ней не скажу. Это я знаю наверняка. И пусть в голове у меня рождается сотня вопросов, только один из них звучит настойчивей всего: «Почему именно я?» Очевидный вопрос. Вопрос, который мучает меня вот уже несколько часов после ее ухода. Но я не стану его задавать, потому что, каким бы ни был на него ответ, я не желаю его слышать. Мне все равно.

Прошло несколько дней с нашей последней встречи. Я ждал, что Настя появится в моем гараже на следующий день, но она не пришла. Как и через день, и все последующие дни. В школе я видел ее каждый день, но она ни разу не взглянула в мою сторону. Я уже начал думать, будто тот наш разговор мне привиделся. Может, во всей этой истории именно я псих. Последние несколько дней я пытался убедить себя, что рад ее отсутствию и мне нет до нее никакого дела. В конце концов, я же этого хотел. Приводил всевозможные доводы. Но бесполезно – я так и не смог себя уговорить.

У нас даже не нашлось повода увидеться на воскресном ужине у Дрю. Ли приехала на выходные, и я был с ней. Казалось бы, должно было стать легче, но сделалось только хуже.

– У тебя нет акцента.

Первое, что я ей говорю, когда она наконец появляется в моем гараже, ровно через неделю после того разговора.

– Нет.

– Я думал, он должен у тебя быть. Из-за имени. – На дух не переношу ее имя. Оно ей не подходит. Как, впрочем, и все остальное в ней. Настя с минуту обдумывает мои слова и, кажется, вот-вот что-нибудь скажет, но как бы не так. Продолжает молча расхаживать по моему гаражу, трогая инструменты, водя руками по недоделанным предметам мебели. Ее поведение начинает меня раздражать.

– Ты русская? – спрашиваю я в надежде привлечь ее внимание.

– Ты задавал вопросы в прошлый раз. Сегодня моя очередь. – На мой вопрос она не ответила, зато, во всяком случае на время, отвлеклась от моих вещей.

– Что-то я не помню, чтобы принимал эти правила.

– А я не помню, чтобы давала тебе выбор. – И снова принимается разгуливать по моему гаражу. Внимательно все изучать. Меня так и подмывает схватиться за свою промежность, проверить, на месте ли яйца. А то такое ощущение, будто они у нее в кармане и надо бы вернуть их обратно. Да, поначалу было весело и интригующе, но теперь все иначе. Одно дело, когда девчонка просто сидит и смотрит. А если она желает устроить мне допрос и вечные сеансы психоанализа, так любимые девчонками, то я пас.

– Знаешь, кто у нас любит поболтать? Дрю. Почему бы тебе не пойти к нему и не осчастливить его? – Мне нужно уйти. Я делаю вид, будто хочу взять кое-что из ящика с инструментами, стоящего в другом конце гаража. Она взбирается на верстак и тут же начинает болтать ногами.

– Мне кажется, он предпочел бы сделать кое-что другое с моим ртом. – В тоне ее голоса нет и намека на смущение или соблазнение. Она говорит так, словно речь идет о помощи ему с тригонометрией.

– Ты сейчас серьезно это сказала?

– Представь себе, – спокойно отвечает она.